Берд овладевал этим искусством с семи лет. Лучше него никто не мог управиться с бейсбольной битой, он бил ею с непостижимой точностью, при этом Берду было безразлично, по какому предмету лупить – по бейсбольному мячу или чьей-то голове.
Все четверо, что маячили внизу, одновременно направились к дверям. Оба «хлыща», по-видимому тоже неплохо вооруженные, выхватили спрятанные пистолеты. Ступали в ногу, следом за ними, так же крадучись и также в ногу, шли охранники в форме. Как только чуть приотставший охранник принялся расстегивать кобуру, вор выстрелил в него, затем сразил другого. Выстрелы прозвучали беззвучно, струи жидкости не оставляли даже светового следа. Оба охранника, словно подломившись, почти одновременно рухнули на пол. Вор скользнул по веревке вниз, провел стволом по защитному стеклу, и оно рассыпалось. Он схватил камень и дернул за веревку.
Тут же сработала охранная сигнализация, однако за те несколько мгновений, во время которых оба «хлыща» сообразили что к чему, воришка успел взлететь достаточно высоко. Там в спасительной темноте и растворился. Он вовсе не перебирал руками – веревка сама стремительно помчалась вверх. Тощий со всех ног бросился к подставке. На бегу заметил, что охранники лежат бездыханные. Подбежав к подставке, огляделся – и ничего не заметил.
Между тем воришка успел добраться до потолка, здесь нырнул в прикрытую черным одеялом дыру. Наконец тощий догадался посмотреть вверх. Там он различил какое-то движение и бросился к лестнице.
На крыше воришку поджидал молоденький, очень мускулистый чернокожий парень. Зимняя ночь выдалась безоблачной, и на небе кое-где виднелись звезды. Парень тащил веревку до того самого момента, пока тяга не ослабла и его напарник не выбрался на крышу. Джимми Рамирес помог воришке встать на ноги, тихо спросил дрожащим голосом:
– Ну как?
Трент скинул с головы капюшон и усмехнулся:
– Потрясающе! На все про все пара секунд!
Джимми перебросил веревку через ограждение и принялся приплясывать на крыше. В этот момент через лестничный колодец на крышу выбрался Тощий Хлыщ. В руках у него был боевой лазер:
– Стоять! Руки вверх!.. Джимми замер.
– Парень, почему он так быстро? – торопливо спросил он у Трента.
– Обычно они запаздывают, – начал объяснять Трент.
Джимми не стал его слушать. Они разом бросились в разные стороны. Джимми – к веревке – ухватился и исчез за краем крыши. Трент – к противоположному краю – и без колебаний спрыгнул на крышу здания, пристроенного к хранилищу. Во время этой пробежки Тощий Хлыщ мог несколько раз выстрелить в него, но делать этого не стал, так как прицелиться было непросто и импульс мог пропасть впустую. А это потеря времени. К тому же Трент бегал слишком быстро, чтобы вот так запросто подстрелить его. Он считался лучшим бегуном среди всех ребят, входивших в клан Драконов. Кто знает, может, он был лучшим во всем Фриндже? По крайней мере, пока его никто не мог догнать. Имеется в виду – никто из подобных Тренту. Он миновал два строения, с ходу перепрыгнул через узкий проход между домами, следующую крышу пробежал по диагонали, постоянно придерживаясь при этом направления на храм. Здесь он позволил себе расслабиться, обернуться и посмотреть, далеко ли отстал преследователь.
Тощий висел у него на плечах. Если он и не сократил дистанцию, то и не дал пареньку увеличить ее. Трент испытал мгновенный страх, но, сумев преодолеть его, вновь бросился в бега. С ходу перепрыгнул на следующую крышу, зацепился руками за край, но сильно ударился животом о стену. Затем спрыгнул на землю, нырнул в узкий, едва заметный с улицы проход между домами, свернул за угол, еще раз свернул за угол. Увидел открытую дверь, бросился в ту сторону, пробежал длинным узким полутемным коридором и вбежал во внутренний зал храма Свами Дейва Лири... где огромного роста черный человек в сутане, которого до того момента Трент никогда не встречал, стоя в центре многочисленной топающей и прихлопывающей толпы, вещал о выборе жизненного пути. О том, что с этим делом нельзя промахнуться. Услышав шум, проповедник повернулся и грозно сверкнул глазами на помешавшего службе юнца. В следующее мгновение дверь в зал с грохотом распахнулась. На этот раз в храм вбежал Тощий. Он наставил на паренька боевой лазер – тот, в свою очередь, тоже вскинул оружие и крикнул:
– Не двигаться!
Трент и Тощий Хлыщ замерли лицом друг к другу, каждый держал своего противника на мушке.
– Откуда ты взялся, чертов чемпион? – спросил Тощий.
Он едва сдерживал дыхание, грудь у него ходила ходуном. Трент не ответил. Голос подал здоровенный отошедший подальше от дуэлянтов проповедник. Его голос, басовитый, гудящий, нарушил мертвую тишину, воцарившуюся в храме. Верующие перестали топать и хлопать.
– Ламонт Ньюмен, не ты ли побил мировой рекорд на двести метров с барьерами? В каком это было году?.. Ага, в пятьдесят пятом.
Тощий, или Ламонт Ньюмен, по-прежнему жадно хватавший воздух ртом, в долгу не остался.
– А ты, кажется, Эндрю Строуберри, рекордсмен планеты? В каком году ты поставил рекорд? Ага, кажется, это было в пятьдесят шестом?.. – Пот ручьями стекал с лица Ньюмена. Он время от времени встряхивал головой, чтобы капли не попадали в глаза, но взгляд от Трента все равно не отводил. – Энди, объясни, почему этот молокосос даже не вспотел?
Проповедник посмотрел на Трента, на лице обозначилось едва заметное удивление. Он поджал губы, покачал головой и перевел взгляд на Тощего.
– Стареешь, Ламонт. Уже не в силах угнаться за молодыми. Что ж, годы идут.
– Верни, – обратился к Тренту Ньюмен. Трент смотрел на него сквозь мушку прицела:
– Отведи оружие, положи его на пол, чтобы мы не перестреляли друг друга, тогда и поговорим. Проповедник встал между ними:
– Оба положите оружие. Не хватает еще, чтобы вы перестреляли друг друга в церкви.
Трент и Ламонт сдвинулись в сторону, чтобы вывести проповедника с линии выстрела.
– Парень, я застрелю тебя. Трент улыбнулся:
– И не пытайся. У тебя «Эскалибур-313». Генерирует замечательный, изумрудного цвета луч, верно? Ньюмен кивнул:
– Что ж, парень, у тебя хорошее зрение. Ты хочешь сказать, что мой луч отразит одежда зеленого цвета? Но ты одет как раз...
Обтягивающий костюм Трента вдруг сделался ярко-зеленым.
– Ну и ну, – с нескрываемым удивлением протянул Ньюмен. – Хорошая уловка, ничего не скажешь.
Он выстрелил. Зеленый луч угодил в Трента. Тот успел вскинуть руки, чтобы загородить лицо, сделал шаг вперед и открыл огонь. Четыре раза нажал на спусковой крючок, и всякий раз струя жидкости брызгала на Тощего. Тот зашатался, выронил оружие и, сжавшись, рухнул на пол.
Наступила тишина.
Проповедник Энди гневно взглянул на Трента, вскинул руку для проклятия. В этот момент кто-то из прихожан восхищенно присвистнул:
– Ну дела! Это же струйное оружие.
Толпа, собравшаяся в церкви, радостно захлопала в том же убаюкивающем ритме, что и несколько минут назад, в момент прослушивания проповеди. Затопали они еще веселее.
Трент улыбнулся:
– "Комплекс 8-А". Обеспечивает постепенное исчезновение. Отличная штука.
Он начал отступать к выходу, при этом постоянно держа под прицелом неподвижного Ньюмена. Поглядывал и на проповедника. Однако тот более не обращал внимания на мальчишку и вновь повернулся к топающей и хлопающей толпе. Строуберри вскинул руки и широко развел их в стороны. Трент побежал к выходу, Энди мельком проследил за ним взглядом.
Этим вечером у Трента состоялся обстоятельный разговор с семьей. Обсуждали вопрос, как жить дальше.
Их логово находилось на Кроун-стрит, что возле Бедфорда, на втором этаже заброшенного многоэтажного дома, где до Большой Беды тоже жили люди. Снимали комнаты, ходили на работу, платили
