– 3наю, – коротко ответил Джордан. Он встал, положил книгу на стол и, грустно взглянув на нее напоследок, вышел из комнаты.
На Джордане все еще красовался индейский убор, когда его увидала Кэролайн, которая как раз выбрасывала перепечатанные ею семь раз подряд письма. Опасаясь, что в приемной вот-вот снова появится Шейла, предупредительная секретарша сумела вовремя сдернуть бумажные перья с его головы.
23
– Можно спросить вас, доктор Парат, почему я помню отдельные разрозненные эпизоды? Иногда мне кажется, что меня раздробили на мелкие кусочки.
Они беседовали в маленькой, но удобной комнате Натали в реабилитационном центре. Натали даже удалось сделать свое жилище довольно уютным, украсив его разными славными штучками, которые постепенно скапливались, пока она выздоравливала. Их было немного, но все же у нее накопились картинки, которые ей принесла Франческа, появился маленький радиоприемник с часами, и еще нарядное дорогое покрывало от Лауры Эшли, которое ей преподнес Джуд Райкен.
– А вы просто радуйтесь, что начинаете вспоминать, – ответил доктор. – Все придет в свое время.
– Все?
– Надеюсь. – Доктор Парат выключил магнитофон и пощупал пульс Натали, которая лежала сейчас на кровати. Вид у него был озабоченный, и еще немного поколебавшись, он наконец решился поговорить с ней прямо. Не отпуская ее запястья, он сказал: – Мне необходимо узнать у вас кое-что важное.
– Пожалуйста.
– Вопрос весьма деликатный.
Натали почувствовала, что пульс ее учащается, она видела: доктор Парат очень взволнован и не уверен в себе.
– Спрашивайте, что вам надо доктор, не стесняйтесь.
– Молодец, девочка, – сказал он, все еще подбирая нужные слова. Затем, решившись, он повернул ее руку ладонью к себе и указал на тоненький маленький шрам.
Натали, тоже взглянув на него, пожала плечами.
– Наверное, несчастный случай? – предположила она.
Доктор Парат улыбнулся и кивнул.
– Я видел не раз такие шрамы, могу утверждать наверняка что вы порезались, хозяйничая на кухне.
Натали хотела вспомнить, но не могла.
Теперь доктор Парат чуть приподнял ее левую голень и указал на еще один шрам, на стопе.
– Уверен, мама отругала вас за то, что бегали босиком.
Натали засмеялась.
– Что все это значит? История ранений и ссадин в жизни Натали Парнелл?
Доктор не засмеялся, хотя обычно охотно реагировал на ее шутки. Сейчас ему, похоже, было не до смеха.
Он еще раз взглянул на нее и, медленно дюйма на три закатав кверху ее рубашку, показал что-то внизу живота.
– А вот этот рубец произвел на меня потрясающее впечатление. Я восхищен искусством хирурга – его почти невозможно разглядеть. Техника превосходная.
– Аппендицит?
– Нет, ваш аппендикс при вас.
Натали продолжала гадать дальше.
– Желчный пузырь?
– Внутренние органы у вас в полном порядке.
– Может, я споткнулась и упала на что-нибудь острое?
– Нет, здесь не несчастный случай, разрез был сделан специалистом. – Достав папку для бумаг, он показал ей медицинскую карту. – Я надеюсь, вы готовы меня выслушать.
Натали не могла понять, к чему ей следует быть готовой, но, на всякий случай, насторожилась.
– Когда вы впервые попали в эту больницу, вас очень тщательно обследовали.
– Понимаю.
– Более чем тщательно. – Он взял карту и перелистал страницы. – Такого шва у вас не было, когда семь лет назад вас привезли сюда. Я знаю, что говорю, потому что у нас есть фотографии сделанные Джудом Райкеном для его фирмы, которые понадобились, чтобы уладить юридические вопросы.
Натали задумалась.
– Со мной могло что-то случиться в санатории.
– В записи о вашем поступлении в санаторий этот рубец уже упомянут. В промежутке между пребыванием в больнице и санаторием вы подверглись операции. – Он замолчал, чтобы дать ей подумать. –
