Он потряс головой.
– Я ничего не понимаю.
Кейт обхватила себя руками. Ей было холодно, но скорее от страха, чем из-за сквозняков старого дома и прохлады раннего утра.
– Тут нечего понимать. Все просто. Я обманом женила тебя на себе. Я любила тебя уже очень давно, но ты отказывался признавать, что я взрослая. Когда умерла бабушка и оставила это смешное условие в своем завещании, я просто решила воспользоваться им.
Дилан слушал ее, борясь с потрясением и любопытством.
Кейт любила его? Когда-то давно он мог бы усомниться в ее чувствах, но теперь он слишком хорошо узнал, какой она была страстной и любящей. Она бы не сказала, что любит его, если бы не чувствовала этого всем своим сердцем.
– Я тебя тоже люблю, – тихо произнес он.
– Ты так говоришь только из-за того, что привык заботиться обо мне. Разве ты меня не слышал? Я тебя обманула.
Он вздохнул, сожалея, что был недостаточно умен и сообразителен, чтобы обо всем догадаться. Его мама была права. Он разучился слушать свое сердце, но теперь он исправился.
– Ты не обманывала про условие в завещании. Ты должна была выйти замуж или потеряла бы дом.
– Я же сказала, меня не интересует этот дом! – воскликнула она. – Им будет распоряжаться историческое общество в качестве некоммерческого предприятия.
Дилан рассмеялся. Это в духе Кейт. Он должен был догадаться, что ей не нужно это поместье. Дом был слишком претенциозным и старомодным. Она его обманула? Да, и он был немного зол, но ведь все вышло хорошо, так что ему грех жаловаться. Он прощает ее, если ей это нужно.
– Дорогая, какая разница, как все произошло?
– Правда?
– У меня были некоторые подозрения, но я все равно согласился. Однако должен заметить, что дом пока не твой и никогда не станет твоим, если мы разведемся. Будет очень жалко, если Сиэтл не получит музей, сравнимый с поместьем Питток в Портленде. Потребуется кое-что отреставрировать, но моя компания могла бы с этим помочь.
Кейт ударила себя по лбу.
– Ты меня совсем не слушаешь!
– Слушаю, дорогая, я наконец-то тебя слушаю. Люди вокруг давно делали намеки по поводу нас двоих, но мне это всегда казалось чепухой. Думаю, они заметили то, что я из-за своего упрямства отказывался понимать.
Кейт задрожала. Дилан, скорее всего, говорил то, что, как он думал, ей хотелось услышать, но сейчас она вынуждена его напугать.
– Дилан, я беременна. Ты забыл о предохранении в нашу первую ночь, у меня был благоприятный период для зачатия. Я знала об этом, но не предупредила тебя, а потом все вышло из-под контроля.
На губах Дилана появилась лучезарная улыбка. В последний раз она видела его таким счастливым еще до того, как умер его отец.
– Ты ждешь ребенка? – Он дотронулся до ее живота с благоговением.
– Да, плачущего по ночам из-за того, что режутся зубки, пачкающего подгузники и так далее.
– Это же здорово! Надеюсь, что это будет девочка, похожая на свою маму.
Она прислонилась к одному из столбиков, окружавших кровать, и заплакала, не в силах поверить своему счастью.
– Я люблю тебя так сильно, что это меня пугает, – прошептал Дилан, поглаживая ее живот своей большой рукой. – Я знаю, что нам придется нелегко, мне придется многому научиться, но ведь ты согласишься мне помочь? Послушай, Кейт. В глубине души я всегда любил тебя, но я отказывался поверить, что женщина вроде тебя когда-нибудь взглянет на такого обыкновенного парня, как я. Именно поэтому я хотел, чтобы ты оставалась ребенком.
– Я видела, какой ты – лучше всех. Ты замечательный. Я всегда хотела быть только с тобой.
Увидев любовь и веру в глазах Кейт, Дилан прижал ее к себе.
– Я люблю тебя, – прошептал он. – Никогда не оставляй меня.
– Не оставлю.
Внезапно она отстранилась и приподняла брови.
– А теперь скажи мне, где ты провел все те ночи.
Он закинул голову назад и расхохотался. Она наконец-таки спросила.
– В офисе на диване. Я думал, что это немного разрядит обстановку.
Кейт потянула его за пряжку на ремне.
– Ты ошибался. Я провела столько одиноких ночей, которые теперь предстоит наверстать, и я не собираюсь терять больше ни минуты.
Он посмотрел на кровать.
– Это интересно. Всегда хотел заняться любовью в старом заброшенном поместье на кровати с балдахином, особенно с такой сексуальной красоткой, которая потом, как в сказке, окажется моей женой.
– Прошлой ночью мне было ужасно одиноко в этой кровати.
Дилан улыбнулся и притянул ее к себе поближе, наконец осознав, что именно этого ему всегда хотелось – почувствовать уверенность, что его любимая рядом.
– Тебе больше никогда не будет одиноко, – пообещал он, прижимаясь к ее губам. – Можешь мне поверить.
ЭПИЛОГ
Кейт держала на руках свою новорожденную дочь и гордо улыбалась. Дилан стоял на трибуне. Мэр и губернатор уже произнесли свои речи, после чего с краткой речью выступила она сама, и теперь пришла очередь Дилана.
– Дамы и господа, для меня было большой честью работать вместе с моей супругой над реставрацией этого дома.
– Привет, папа, – вдруг прокричал полуторагодовалый Кинан, прыгая на стуле рядом с Кейт.
Собравшиеся гости, официальные лица и все члены семьи О'Рурк дружно рассмеялись. Дилан заулыбался.
– Привет, сын. Каждый, кто знаком с моей прекрасной супругой, знает о ее самоотверженном стремлении улучшить жизнь людей и о ее страстном желании сохранить историю родного города, – продолжал Дилан после бурных аплодисментов.
Щеки Кейт зарделись, и она нагнулась к дочке, пытаясь скрыть смущение. А ведь Дилан пообещал, что не станет смущать ее.
– И сегодня осуществилась ее мечта подарить исторический дом ее семьи в качестве музея и культурного центра великолепному городу Сиэтлу.
Снова раздались аплодисменты, Кейт встретилась глазами с мужем. Три минувших года были наполнены любовью, смехом, работой, а главное – появлением двух малышей. Сначала родился Кинан, названный в честь дедушки, а потом Кейтлин, девочка, которая сразу покорила папу своей широкой улыбкой. Дилану нравилось быть отцом. Он уже делал намеки о дальнейшем расширении семьи в ближайшие год или два. Почему бы и нет? В гаражном домике было достаточно комнат. Дилан переделал весь второй этаж в красивый просторный дом. Он предусмотрел все, начиная с их спальни с ванной и кончая джакузи с электромассажем, достаточно вместительным для двоих. Высокий кованый забор, не бросаясь в глаза, защищал их домик от посетителей музея-усадьбы.
– Не буду больше вас томить. Особняк Дуглас-Хилл официально открыт для посетителей, – громко объявил Дилан.
