Она не понимала, зачем оказалась здесь, вдали от привычного комфорта. Напрасно Дориан думала, что ей удалось преодолеть в себе привычки богатой, привыкшей к роскоши дамы. Всеми фибрами души она ненавидела этот трейлер. На глаза навернулись слезы. Наверное, виной всему здешняя пыль, от которой с непривычки жжет глаза.
В минуты разочарований лучше всего сосредоточиться на моде. Так, кажется, учили в колледже?
— Что мне лучше надеть сегодня вечером?
Бриндон остановился в двери:
— Это не имеет никакого значения. Главное, чтобы было удобно. Тебе все идет.
Увы, Дориан не захватила ничего подходящего для деревенской вечеринки, барбекю и бочкового пива.
— Мне нечего надеть.
— Уверен, у тебя есть все, что нужно.
— Это совсем не подходит для данного случая.
— Не сомневаюсь, все будет о'кей!
— Я здесь совсем чужая.
— Ничего подобного.
— Твои друзья не примут меня.
— Они будут рады познакомиться с тобой.
Если бы это было так! Дориан укоряла себя: она слишком плохо отозвалась о городишке, о котором так трогательно заботится Бриндон; ей не нравится этот раскаленный трейлер; ей хочется обратно в Даллас. Дориан начинала догадываться, что сострадание является тем качеством, которому нельзя научиться.
— Я безумно устала, — призналась она. Размышления о недостатках своего характера утомили ее: — У меня есть время, чтобы отдохнуть?
Когда размышления о моде не помогают, постарайтесь вздремнуть — так, кажется, учили в колледже.
— Разумеется. Мне нужно съездить в город, кое с кем повидаться и поговорить о делах. Реба останется с тобой. Ты не против?
— Пожалуйста, с Ребой мне будет не так одиноко.
— У Пита мы должны быть не раньше шести.
Дориан понимала, что играет с огнем, но ничего не могла поделать. В знак благодарности она прижалась щекой к его груди.
— Что-то не так? — спросил он прерывающимся голосом.
Она испытала острое желание близости с ним. Она желала Бриндона. Но чувствовала себя посторонней. Самозванкой. Неужели все, о чем мечтала она все это время, было только иллюзией?
— Я очень волнуюсь перед встречей с твоими друзьями, — объяснила Дориан.
Он приподнял пальцем ее подбородок и пристально посмотрел ей в глаза:
— Тебе не о чем волноваться, Дори. Мои друзья полюбят тебя.
Глава восьмая
Все восторженно приветствовали Брайни, едва они с Дориан ступили на порог «Виски Пита». Толпа друзей окружала их со всех сторон. Несмотря на резкий поворот судьбы и несколько месяцев, проведенных в большом городе, он почувствовал себя так, словно никогда не уезжал из родного Слэпдауна. Парни в знак приветствия похлопывали его по плечу, женщины норовили поцеловать в щеку, девушки приподнимались на цыпочки, чтобы получше разглядеть его. Он смущался и краснел, как подросток. Ему не хотелось, чтобы возвращение домой затмило эффект от объявления, которое мэр собирался сделать сегодня вечером. Вопросы и дружеские шутки раздавались со всех сторон:
— Ты здорово изменился, Брайни! Куда подевались твои усы?
— Черт возьми, Брайни, мы и не знали, что ты такой красавец!
— Мы-то думали, ты совсем забыл старых друзей.
— Как Даллас? Трудно жить в большом городе?
— Возвращайся на буровую!
— Говорят, ты ищешь работу?
— Эй, Брайни, неужели деньги уже кончились?
— Ты надолго к нам, Брайни?
Брайни старался ответить каждому и никого не обидеть невниманием. Дориан стояла рядом. Мужчины смотрели на нее с нескрываемым восхищением, женщины бросали изучающие взгляды. Брайни понимал — такова человеческая природа. Это испытание следовало выдержать с достоинством. Дориан держалась молодцом, только дрожащие руки иногда выдавали ее волнение. Она понимала, что ее оценивают. Приветливые и гостеприимные жители Слэпдауна делали вид, что относятся к Дориан точно так же, как к любой другой незнакомке, впервые появившейся в их городе. Наконец Брайни решил, что пора представить Дориан.
— Послушайте! — крикнул он поверх толпы. — Позвольте представить вам мою спутницу! Она показала мне весь Даллас. Знакомьтесь — Дориан Беррелл!
Фамилия Беррел произвела эффект разорвавшейся бомбы. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Толпа стала редеть. Шутки и смех прекратились. Чей-то голос робко произнес:
— Добро пожаловать, — и тут же смолк.
Все вдруг заторопились к стойке бара. Кто-то торопливо бросил монетку в музыкальный автомат. Молодежь поспешила на танцевальную дорожку. Вскоре Брайни и Дориан остались в одиночестве.
— Эффект незваного гостя, — Дориан больно толкнула Бриндона в бок. Она прекрасно понимала, что сейчас произошло. Брайни покраснел до корней волос. Его друзья вовсе не желали показаться невежливыми, но Дориан сочла их поведение оскорбительным.
— Извини, я не думал, что так выйдет, — сказал он извиняющимся тоном. — Я поспешил.
— Теперь ты убедился, что не все сюрпризы бывают приятными, — заметила Дориан.
— Все будет в порядке, — взял ее под локоть Брайни, — на них произвела впечатление твоя фамилия, только и всего.
— Да, моя фамилия, как известно, наполняет сердца техасцев ужасом и трепетом, — сказала она язвительно.
— Спасайся, кто может! Берреллы на горизонте! — пробовал отшутиться Брайни.
Но Дориан было вовсе не до смеха.
— Скоро они сами подойдут к тебе. Дайте только время.
— Для этого нужно жить здесь. И жить долго, — возразила она.
— Как ты сказала? — переспросил Брайни.
Но музыка заглушила ее слова. Прежде чем он успел повторить вопрос, Конни Бердсонг пригласила их к столу. Брайни с нескрываемой радостью уставился на длинный стол. На красной клетчатой скатерти громоздилось великое множество аппетитных, знакомых с детства лакомств. Брайни наклонился к Дориан и прошептал ей на ухо:
— Не угодно ли отведать что-нибудь?
— Спасибо, нет. Я не голодна, — отказалась Дориан.
— Но ты не ела с одиннадцати часов утра, — напомнил он. — Может быть, выпьешь?
— «Манхэттен», надеюсь, у них найдется?
— Нет, здесь подают только пиво.
— Странно. Почему же это заведение называется «Виски Пита»?
— Долгая история. Тебе бутылочного или бочкового?
— Терпеть не могу пива.
Брайни пробовал соблазнить Дориан рассказом о фирменном соусе для барбекю. Но Дориан
