НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА

рода ни у турецкого биографа Гаджи–Халфы, ни у какого–либо другого магометанского историка, исчисляющего свои источники… Относящиеся к Большой Орде⁴ сведения в наших летописях встречаются только как бы мимоходом, а посему весьма отрывочны и вообще неполны и недостаточны. Имена монгольских ханов, полководцев и прочих часто чрезвычайно искажены и потому перемешаны; эпохи царствования первых не везде верно обозначены, и о делах их обыкновенно не упомянуто, если они не относятся к самой Руси. Имена же многих государей, не состоявших в связях с Россиею, даже вовсе опущены в (русских) летописях, и весьма ошибся бы тот, кто возмечтал бы, что из этих летописей можно извлечь полный список сих ханов, не говоря уже об истории иных».

⁴ Т. е. Мегале–орде по–гречески — Великий орден.

Единственным человеком, который откликнулся на этот зов, был известный в свое время ориенталист Иосиф фон–Гаммер Пургшталль (ум. в 1856 году), приславший на предложенный конкурс сочинение под псевдонимом. Но Академия Наук не нашла его достаточно серьезным и закончила свой отзыв о нем такими словами:

«Автор часто обнаруживает недостаток основательной критики. Исторические материалы недовольно расчищены и не обработаны надлежащим образом. Многие важные, любопытные пункты, которые здесь следовало бы рассмотреть ближе и подробнее, только мельком обозначены, между тем как включением других статей, чуждых предмету, и многих посторонних, вовсе бесполезных мелочей, сочинение чрез меру увеличено. Хронология часто остается пренебреженною, и географические сведения не везде удовлетворительны. Ко всему этому присовокупляется множество лишних повторений, искажений имен, запутанностей в цитатах, разных противоречий и недоразумений, даже за счет смысла Восточных текстов. Хотя многие из сих недостатков и можно приписать большой поспешности, с какою, по–видимому, работал автор, но Академия по вышеприведенным причинам не могла присудить труду его какой–либо премии».⁵

Четыре года спустя сочинение это, местами исправленное против прежнего, появилось в печати⁶ с приложением этих отзывов о нем и желчными возражениями самого автора, которому рецензии были сообщены Академией по собственному желанию.

Затем появилась книга д'Оссона «История Монголов»⁷ и ряд отдельных монографий В. В. Бартольда, Валло, И. Березина.⁸ После чего на нижнюю Волгу с заданием отыскать следы Золотой Орды был отправлен чиновник министерства внутренних дел Терещенко, где он и «открыл» в 1844 году Сарай — столицу Золотого Ордена на востоке.⁹

⁵ Журнал Министерства Народного Просвещения за 1836 год. Т. 1. С. 158–159.

⁶ Geshichte der Goldenen Horde in kiptchak d.i. der Mongolen in Russland. Von Hammer Purgstall. Pesth., 1840.

⁷ D'Ohsson: Historic des Mongols.

⁸ Очерки внутреннего устройства Улуса Джучиева (Труды Восточного Отделения Археологического Общества, часть 8, 1864 г.).

⁹ Терещенко А. Окончательное исследование местности Сарая с очерком следов Дешткипчакского царства // Ученые Записки Императорской Академии Наук по первому и третьему отделению. Т. И. 1854.

Академическая задача не удалась, потому что, как говорит сам Тизенгаузен, которого я далее часто здесь цитирую: «дело было начато не с того конца, с которого следовало приняться за него». Но с какого же конца надо начать?

 

II. Общность происхождения почти всех «арабских» манускриптов о татарах в европейских музеях

Попробуем начать с наиболее по внешности обстоятельного «арабского конца», не забывая, однако, что все «арабские рукописи» были открыты не в Аравии, Турции, Сирии или Египте, а более всего в Испанской Андалузии, где в Маврский период был главный центр «арабской литературы», и если даже какой–нибудь автор и объявлен «писавшим в Каире», то найден обыкновенно не в нем, а «в Париже» или «в Берлине» и т. д.

Но прежде, чем начать детальное исследование арабских документов, я не могу не обратить внимания на географическую невероятность наших современных представлений о тогдашней комбинации государственных отношений.

Нам говорят, что турки и мусульмане, выйдя из Сирии и Малой Азии, выгнали оттуда крестоносцев и, перейдя в Европу, тоже «со священной войной» овладели после битвы на Косовом поле (1389 году) всей Сербией и нагнали панику на среднюю Европу.

А как же они пришли туда из Малой Азии? Может быть морем? — Но турецкий флот не был бы пропущен в Европу венецианцами, которые были сильнейшими мореплавателями того времени, владевшими, по их собственным записям, всем греческим Архипелагом от 1207 по 1572 год¹⁰ с титулом дучей (duce — вождь, венецианское дочже, doge — дож); отчего и их владения в Черном море могли называться по мавро–арабски «улусами Джучей».

¹⁰ См. «Христос», кн. IV, с. 796.

Но, ведь, если турки из Сирии и Малой Азии физически не могли проникнуть в своем анти–крестовом походе в Сербию морем до ухода с востока венецианцев и до взятия Царь–Града (ведь даже и для переправы через Дарданеллы им надо было иметь флот, способный сопротивляться венецианскому, чтобы не быть отрезанным от самих себя), то и весь извод турецкой империи из Азии, а не из Венгрии становится фантазиею, несмотря на все «свидетельства (покойных) очевидцев».

Вот почему я и здесь буду считать историческими фактами только сами документы, а то, что в них написано — лишь представлениями их авторов, которые в большинстве всегда похожи на изображения в кривых зеркалах (тем более кривых, чем они древнее, а в случае многократной передачи из уст в уста все исторические факты искажаются последовательным рядом таких кривых зеркал до неузнаваемости).

Никакое сличение документа с документом тут не поможет, если каждый документ не будет достаточно исследован при помощи современных точных наук, каковы прежде всего — астрономия, география с экономикой, теория вероятностей, психология, сравнительная филология, сравнительная ономастика и сравнительная орфография.

О первых методах я уже достаточно говорил в моем исследовании «Христос», а теперь скажу лишь о сравнительной орфографии.

Мы должны принять за основное положение, что никакой общепринятой орфографии не могло существовать до изобретения книгопечатания Гуттенбергом в 1450 году. А ксилография (гравирование на дереве), применявшаяся вместо печатания набором до последнего времени в Китае по причине неимения там фонетической азбуки, должна быть изобретена, по–видимому, лишь в 1701 году в Лейдене¹¹, в качестве стереотипа для книг, предназначенных для нескольких беспеременных изданий. Если бы ксилографирование возникло в Китае, — как нам говорят китаисты, — еще в 1593 году¹², когда португальцы уже укрепились в Макао и начались постоянные сношения Западной Европы с Китаем¹³, то каким же образом эти европейские культуртрегеры не привезли бы в Европу и китайского ксилографического искусства еще в конце XVI века, за сто лет ранее того, как понадобилось изобразить его в Лейдене в 1701 году? Выходит, наоборот, что ксилография завезена в Китай европейцами и не ранее XVII века. Поэтому и все ксилографические китайские издания должны быть позднее этого времени!

Только после открытия книгопечатания и могли возникнуть общеизвестные орфографические правила,