курить, старался даже в разговоре с мужчинами не ругаться матом, вместе с другом стал ходить на тренировки в спортивный зал. Наконец, Вася собрался с силами и сделал Маше предложение...
Больше писем не было. Вася одно за другим отправлял на Машин адрес письма, но ответа не было. Вася утешал себя мыслями о том, что, может быть, там в Урюпинске накрылся провайдер, или на швейной фабрике сломался единственный компьютер. Но очень уж было странное совпадение. Вероятно, девушка на том конце решила, что зашла слишком далеко. В конце концов, Васе пришло письмо, поставившее на всем точку. В нем было только одно предложение: 'Прости, я не могу выйти за тебя замуж, потому что я только твоя мечта...'
Письмо застало Васю на работе. Он не мог сдержать слез и, сославшись на болезнь живота, закрылся в туалете и долго плакал. Домой пришел совершенно опустошенным. Сел за компьютер, вошел в интернет. Старый модем все время обрывал связь, и, устав от этого, Вася потянулся к коробке с компакт-дисками. С тех пор, кок он познакомился с Машей, Вася не смотрел порнуху. Теперь он достал диск с записанными ранее картинками и открыл его. На экране появились женщины с похотливыми тупыми раскрашенными косметикой лицами, вульгарно показывающие голые сиськи и задницы. 'Суки!!! Твари!!! Ненавижу вас!' – закричал Вася, вынул диск из компьютера и принялся топтать его. Потом поднял его и стал бить об угол стола, гнуть и закручивать, пока не сломал, осыпав все серебристыми хлопьями... Никогда Вася не чувствовал себя таким мерзким дерьмом, как сейчас... Ему ничего не нужно было от жизни, и его ничего не интересовало. Всю неделю он ни с кем не разговаривал. Если просили что-то – делал, если спрашивали о чем-то – говорил, что не выспался. Дождавшись воскресенья, пришел в храм и рассказал все батюшке. После исповеди полегчало... Больше Вася не смотрел порнуху и ходил в интернет только по делу. В свободное время он играл на компьютере в ролевые игры с рыцарями, магами, гоблинами и иными сказочными существами, стараясь отвлечься от давящей скучной реальности. Скоро он нашел себе в интернете виртуальных друзей, интересующихся ролевыми играми. Пол большинства из них Вася не знал, но это его и не интересовало.
* * *
Андрей оставил машину на стоянке возле банка, где он работал, и на лифте поднялся в свой кабинет. Открыв почту и не найдя ничего интересного, Андрей полез в интернет. «У всех все работает, значит, можно и отдохнуть», – подумал Андрей. Загрузив Юникс с полным набором хакерских средств, Андрей выбрал несколько самых посещаемых порнографических сайтов и взломал их. Сгенерировав более сотни пар логинов и паролей, Андрей кинул их на форум любителей бесплатной порнухи и стал смотреть, как пополз в гору трафик. 'Жрите-жрите... Как сожрете все – я вам свеженьких подкину!' – подумал хакер, чувствуя себя если не Богом, то по крайней мере благодетелем, осчастливившим на несколько часов сотни, а то и тысячи человек. Андрей скачал для себя около Гигабайта самой разной свежей порнушки, и, даже не просматривая, отправил ее в архив. 'Может быть, когда-нибудь, кому-нибудь...' – подумал Андрей, хотя не понимал, зачем нужно скачивать заранее, если имея мощный оптоволоконный канал в случае 'Когда-нибудь, кому-нибудь...' скачает быстрее и свежее, чем найдет в архиве.
Подсчитав объем своих порноархивов и посещаемость по взломанным им паролям, великий хакер испытал чувство глубокой радости.
Но радость Андрея была скоротечной. Когда-то интересная работа теперь казалась скучной и рутинной. Все системы работали великолепно, иначе и быть не может. Андрей был профессионалом, каких мало в России, об этом знали даже за рубежом. Частенько его звали работать в Майкрософт, но Андрей говорил, что не будет там работать ни за какие деньги, потому что ненавидит эту фирму и на портрет Била Гейтса всегда ставит свои грязные ботинки, и это была правда. У Андрея были и деньги, и слава, но он страдал от одиночества. Свою карьеру Андрей начал в советском НИИ. То там он был скучным толстым и неуклюжим практикантом, увлеченным только компьютерами, – никому не нужным. Затем работал в крупной торговой компании, после – в банке. И где бы он ни был – везде были молодые красивые женщины. Но их глупая гордость и вульгарность просто поражала. Получая большую зарплату, они, вероятно, возомнили о том, что представляют из себя что-то ценное, и вели себя соответственно. Они хамили, вульгарно одевались, много курили, на банкетах напивались до свинства, сквернословили, обзаводились престижными машинами и ездили по крутым ночным клубам. Мужчин они считали чем-то низким и примитивным. Хвастались друг перед другом, как ставят на место своих мужей, потом возмущались, когда те от них уходили, и хвастались, как им легко и хорошо одним. И так до тех пор, пока их не увольняли. Потому что никому не нужна глупая баба, которая ничего не умеет и возмущается, что ее талант не оценен по заслугам.
'Интересно, а есть другие женщины? Нормальные, как в старых советских фильмах? – думал Андрей. – В институте и НИИ женщины были скромнее, но только до тех пор, пока не ушли в коммерцию на высокие зарплаты.' Андрею было уже под сорок, а он не был женат и не собирался – не на ком было жениться. Вульгарные и развращенные операционистки не нравились ему. А девицам из околоцерковных кругов не нравился Андрей. Им хотелось семинариста, или хотя бы бравого курсанта, или казака из Даниловского монастыря. Или просто молодого верующего парня, но никак не программиста из банка. Конечно, в церковном приходе были женщины постарше и поумнее, которые сразу положили глаз на Андрея. Им очень выгоден был неразговорчивый мало воцерковленный толстяк с машиной и деньгами, которого можно использовать как возильщика святой воды, транспорт для паломничеств и ночных служб. Также для самоутверждения его можно учить жить по-православному, а потом плакаться батюшке, когда мужу это надоест и он вспылит. Такие женщины немногим лучше банковских феминисток. Те хвастаются дорогими дубленками, машинами, богатыми любовниками, посещают престижные рестораны и ночные клубы. Эти же хвастаются количеством прочитанных молитв, мироточивыми иконами и мудрыми духовниками, посещают долгие ночные службы и дальние монастыри. И те и эти, ничего собой не представляя, – мнят себя кем-то великим. Ну и конечно же, им не до
