монастыре).
По сообщениям европейских хроник, на родине Ода вновь вышла замуж. Дальнейшая ее судьба неизвестна.[420]
В источниках не сообщается, когда Ярослав вернулся на родину. В древнейших летописях его имя впервые упоминается под 1096 г. как участника междоусобицы между Мстиславом Великим и Олегом Гориславичем на стороне последнего. Исследователи предположили, что от братьев он получил муромские и рязанские земли и в итоге стал родоначальником муромско-рязанской княжеской династии, существенно возвысившейся в ХIII-ХIV вв. Его попытки получить Чернигов после смерти всех братьев закончились неудачей. Умер он в своем княжестве в 1129 г.,[421] с матерью, видимо, не поддерживал отношений, к тому же до 1096 г. она могла умереть.
Таким образом, несмотря на краткость пребывания, немецкая принцесса Ода оставила заметный след на Руси. Благодаря браку с ней Святослав Ярославич смог изгнать старшего брата Изяслава из Киева и без всяких прав провозгласить себя великим князем. Затеянная им смута резко нарушила существовавший порядок престолонаследия и привела к многочисленным междоусобным войнам среди князей. Вернувшийся из изгнания Изяслав даже пытался превратить сыновей Святослава в изгоев, лишив земельных владений. С оружием в руках им пришлось потом бороться и за черниговские земли, и за право занимать киевский престол.
Брак Святослава с Одой показал русским князьям, какую важную роль имеет женитьба на иностранке. Примеру отца последовал его четвертый сын Олег, имевший мало шансов занять даже черниговский престол. Будучи изгнанным из Русского государства он оказался в Византии, где женился на знатной девушке по имени Феофано Музалон. С помощью ее денег он захватил Тмутаракань и там начал копить силы для борьбы за Чернигов. В 1093 г. после смерти Всеволода Ярославича, пытавшегося закрепить Черниговское княжество за своим сыном Владимиром Мономахом, Олег вступил в борьбу за отцовы наследственные владения и победил. После этого он решил завладеть наследственными землями уже Владимира Мономаха, но был выбит оттуда Мстиславом Великим. Можно предположить, что отчаянную смелость князю-изгою придавала его супруга-гречанка, имевшая собственную печать с надписью: «Феофано Музалон, архонтисса Росии».[422] «Архонтисса Росии» означала, что Феофано претендовала на верховную власть в страже, но при этом была готова подчиняться византийскому императору.
Таким образом, со второй половины XI в. браки русских князей с иностранками стали повсеместным явлением, и это оказывало существенное влияние на междоусобную борьбу, охватывающую страну.
Византийская принцесса Мария Константиновна
Ярослав Мудрый, желавший породниться со всем миром и таким образом существенно поднять престиж своего государства, женил всех своих сыновей на иностранках. В этом отношении его пятый сын Всеволод не стал исключением. Хотя исследователи знали, что первой женой этого князя была византийская принцесса, имя ее долгое время оставалось загадкой. В синодике Выдубицкого монастыря позднего происхождения ее имя значилось как Анастасия. Но эти сведения исследователи сочли недостоверными, поскольку на момент смерти жена Всеволода жила с семьей в Переяславле Южном и очевидно в этом городе и была похоронена.[423]
Настоящее имя принцессы удалось определить только тогда, когда была найдена ее печать. На ней она значилась как Мария Момахис, поскольку ее отец, византийский император Константин IX (правил с 1042 по 1055), носил прозвище Мономах.[424] Он не принадлежал к царскому роду и свой титул получил, благодаря женитьбе на принцессе Зое дочери Константина Романовича и брата Анны. Мария родилась от первого брака Константина, когда тот еще не был императором. (Мать ее умерла в 30-е гг.), поэтому принцессой она была не по рождению.
По мнению большинства исследователей, брак между Всеволодом и Марией был заключен в 1046 г., когда был подписан мирный договор между Русью и Византией после неудачного похода на Константинополь Владимира Ярославича.[425] В это время жениху было всего 16 лет, Марии, возможно, даже меньше, поскольку их первенец сын Владимир родился только в 1053 г. Она, вероятно, была очень красива: белокожая, с густыми рыжими волосами, яркими голубыми глазами, изящным телосложением, как и ее отец Константин.[426]
Из летописных данных выясняется, что после женитьбы Всеволод не был выделен на самостоятельное княжение, а остался жить в Киеве. Здесь на Выдубицком холме у него был двор, называемый Красным. Летописец объяснял отступление от обычных правил тем, что Всеволод был любимым сыном у отца и тот не хотел отпускать его от себя.[427] Если учесть, что в последние годы жизни Ярослав Мудрый едва передвигался и был немощным, то, естественно, он нуждался в близком помощнике. Кроме того, ему нужна была и Мария, имевшая возможность через родственников приглашать лучших византийских мастеров для украшения Софийского собора. Можно предположить, что Мария сыграла такую же большую роль для изготовления внутреннего убранства Софийского собора (его строительство было завершено к моменту приезда Марии в Киев), как ее предшественница Анна – для Десятинной церкви. Отличие, видимо, заключалось в том, что Анна строила на свои средства, а Мария лишь помогала свекру. Поэтому она и не была удостоена чести быть погребенной внутри Софийского собора, но ее мужа похоронили именно в нем, хотя собственных заслуг для этого у него не было.
Незадолго до смерти Ярослав Мудрый написал завещание, по которому каждый из сыновей свое собственное княжество, но при этом подчинялся старшему Изяславу, ставшему Киевским великим князем. Всеволод с семьей получил Переяславль Южный, Ростово- Суздальское княжество, Верхнее Поволжье и Белоозеро. По размерам его владения были самыми большими, но удаленными от центральных городов и главных торговых путей того времени. Исключением являлся только Переяславль Южный, но из-за близости степей жить в нем было довольно опасно. Видимо, по этой причине Всеволод продолжал находиться в Киеве, и именно ему пришлось хоронить отца, умершего 19 февраля 1054 г. в Вышгороде.[428]
Как известно, Ярослав был захоронен в мраморной раке, сделанной либо греческими мастерами, либо по греческому образцу. Поскольку мрамора на Руси не было, то доставить его могли только из греческих колоний в Крыму. Значит, с ними в то время поддерживались тесные торговые связи, и делалось это, видимо, при участии Марии.
После вокняжения в Киеве Изяслава Всеволод с семьей переехал в Переяславль Южный (ныне Переяславль Хмельницкий). По летописям этот город известен еще с 907 г., но какое-то время он мог быть в запустении. Поэтому в 992 г. Владимир I вновь его основал, т. е. возвел крепостные сооружения и посадил в нем гарнизон. Но вряд ли даже в 1054 г. Переяславль был значительным городом, поскольку находился в зоне частых набегов степняков.[429] Чтобы обеспечить его безопасность, уже летом Всеволоду пришлось воевать с торками, потом вести мирные переговоры с половцами. В этой ситуации обустраивать княжескую резиденцию, видимо, пришлось Марии. В помощь она могла пригласить греческих мастеров.
К сожалению, о строительстве в Переяславле в середине XI в. известно мало. При раскопках было обнаружено много древних строений, но точная их датировка затруднена. Поэтому мы можем делать только предположения о том, как выглядела резиденция Всеволода и Марии. Несомненно, главными зданиями в ней должны были быть храм и дворец.
При раскопках археологи обнаружили на переяславском городище фундамент какой-то крупной гражданской постройки из камня и кирпича и почему-то решили, что это остатки бани-термы, о которой сообщали летописи под 1089 г.[430] Однако роскошь внутреннего убранства здания позволяет предположить, что оно было дворцом в византийском стиле. Всего в нем было два прямоугольных помещения длиной 18 м и шириной 11 м. Пол был сделан из шиферных плиток, выложенных красивыми узорами. Стены украшали мозаики из разноцветных кусочков мрамора, в том числе и редких пород: желтого, зеленого, красного и розового цветов. Они представляли собой целые картины, яркие и красочные. Крышу подпирали колонны с резными капителями, карнизы были сделаны из резных шиферных плит. Окна были круглыми со стеклами. Крышу покрывала черепица, но были найдены и свинцовые плиты, свидетельствующие о том, что на крыше были какие-то надстройки. Несомненно, что эти два помещения представляли собой парадные залы для приема гостей и всевозможных праздников. Жилые постройки, возможно, были из дерева и примыкали к ним.[431]
Был в Переяславле и главный храм, который по сложившейся традиции должен быть Успенским, как в резиденции Владимира I в Киеве. Под развалинами более поздних построек археологи обнаружили в центре детинца фундамент древнего сооружения. Длина его была 15,8 м, ширина – 10,5 м. По
