отца.
Следует отметить, что в летописях нет данных о том, чем занималась Любава Дмитриевна во время брака. Сведения о ней появляются только в период вдовства, когда она смогла очень удачно выдать замуж дочерей. Евфросиния стала женой венгерского короля Гезы II, Мария – черниговского князя Всеволода Ольговича.
Вполне вероятно, что Любава Дмитриевна и ее дочь Мария были очень энергичными женщинами, поэтому они помогли Всеволоду Ольговичу в 1139 г. получить киевское великое княжение. В Ипатьевской летописи это событие значится под 1140 г.[551] вопреки всем законам престолонаследия.
Можно предположить, что брак Марии с черниговским князем был заключен по инициативе великого князя Киевского Ярополка Владимировича в последний год его жизни (1138 или 1139), когда он установил мирные отношения с Ольговичами. Поэтому уже на следующий год Мария родила сына Ярослава.[552]
Поначалу Всеволод Ольгович, заняв киевский престол хотел отобрать у сыновей Владимира Мономаха и сыновей Мстислава Великого их княжества, но потом понял, что с родственниками следует жить в мире. К этому решению он скорее всего пришел под влиянием тещи и жены. В 1141 г. Изяслав Мстиславич даже обратился с просьбой к мачехе и сестре выпросить у Всеволода Ольговича новгородское княжение для младшего брата Святополка. Княгини его поручение выполнили, поскольку великий князь к их желаниям. Прислушивался интересно отметить, что во время конфликтов Мстиславичей с черниговскими князьями Всеволод Ольгович часто выступал на стороне первых – своих шуринов, а не кровных родственников.[553]
Используя связи Всеволода Мстиславича, выдавшего замуж в Польшу в 1136 г. дочь Верхуславу, великий князь смог отдать свою дочь от первого брака Звениславу за польского короля Болеслава IV Кудрявого. Вторым его зятем стал чешский князь Володислав.[554] Характерно, что уже после смерти Всеволода Ольговича оба его зятя стали оказывать помощь Изяславу Мстиславичу в борьбе с дядей Юрием Долгоруким за великое киевское княжение. Делали они это, очевидно, по просьбе Марии Мстиславны, заинтересованной в вокняжении в Киеве брата.
Как уже отмечалось, в 1144 г. Всеволод Ольгович выдал замуж двух осиротевших внучек Владимира Мономаха за своего двоюродного брата Владимира Давыдовича и турово-пинского князя Ярослава Юрьевича.[555]
Несмотря на близость к Мстиславичам, Всеволод Ольгович оставил великокняжеский престол брату Игорю Ольговичу. Но киевляне не захотели ему служить и подняли против него восстание. Их гнев был так велик, что они решили убить Игоря. Спасти его попытался сын Любавы Дмитриевны Владимир Мстиславич. Он хотел отвести Игоря на двор матери и там его укрыть. Но киевляне выломали ворота, вытащили Игоря на улицу и там убили. В древнейших летописях описание этих событий настолько подробное, что его мог сделать только очевидец происходящего. Возможно, это был кто-то из окружения Владимира, поскольку именно его действия описаны особенно детально.[556] Но наиболее вероятно, что летописец составлялся по указанию Любавы, мечтавшей о престоле для сына.
Из летописных записей можно сделать вывод, что после смерти Мстислава Великого Любава Дмитриевна продолжала жить в Киеве и в 1147 г. и зорко следила за всем, что происходило в столице. Вполне вероятно, что именно она попросила сына отвести Игоря Ольговича на ее двор, надеясь таким образом его спасти. Однако ей это сделать не удалось.
Даже после смерти Всеволода Ольговича в 1148-1147 гг. отношения между Мстиславичами и Ольговичами продолжали укрепляться. Этому, вероятно, способствовали Любава Дмитриевна и ее дочь Мария. В итоге в 1148 г. Ростислав Мстиславич женил сына Романа на дочери Святослава Ольговича. [557]
Княгини, судя по всему, все еще продолжали жить в Киеве и следили за складывающейся в городе ситуацией. Для них наиболее выгодным было, чтобы великокняжеский престол получил кто-либо из их ближайших родственников – Мстиславичей или Ольговичей. Поэтому именно они скорее всего настраивали киевлян против Юрия Долгорукого, сына Владимира Мономаха, который считал, что по законам старшинства править должен именно он. Как известно, его борьба с Изяславом Мстиславичем шла с переменным успехом, пока племянник не привлек на свою сторону другого дядю, Вячеслава Владимировича. После смерти Изяслава его примеру хотел последовать Ростислав Мстиславич, но Вячеслав внезапно умер, и престол пришлось уступить Юрию Долгорукому. [558] Возможно, новый великий князь знал, что Любава Дмитриевна настраивала киевлян против него, поэтому княгине пришлось переехать к сыну Владимиру Мстиславичу во Владимир-Волынский. В 1150 г. тот женился на дочери хорватского князя Белуша. Сосватал его венгерский король Геза, женатый на его сестре.[559]
Следует отметить, что в летописях подробно рассказано о родственных отношениях между венгерским королем и братьями Мстиславичами. Поэтому опять же напрашивается предположение, что записи делались человеком из окружения Любавы Дмитриевны.
В 1156 г., используя дружеские отношения с зятем, венгерским королем, Любава Дмитриевна решила навестить дочь. В Ипатьевской летописи по этому поводу записано: «Тогда же и Володимир Мстиславич пусти мать свою Мьстиславлю в Угры, ко королеви, зятиви своему; король же вда много имения тещи своей».[560] Такое радушие свидетельствовало о том, что у дочери княгини были очень хорошие отношения с мужем. Их брак оказался удачным.
Вернувшись в следующем году во Владимир-Волынский, Любава Дмитриевна оказалась в центре междоусобицы, возникшей между ее сыном и племянником Мстиславом Изяславичем. В чем была причина конфликта между ними, неизвестно, но Владимиру пришлось бежать, а его мать и жена оказались во власти агрессивного Мстислава Изяславича. Он не только захватил Владимир-Волынский, но и разграбил княжескую казну, в том числе и подарки венгерского короля; княгинь же на возах отправил к Луцку.[561]
Избавиться от плена Любава Дмитриевна с невесткой смогли только в следующем году, когда из Венгрии вернулся Владимир Мстиславич и попросил помощь у Юрия Долгорукого.[562]
После вокняжения в Киеве пасынка Ростислава Мстиславича в 1158 г. Любава Дмитриевна, видимо, вернулась в столицу на свой двор. Она надеялась, что после смерти Ростислава престол достанется ее сыну, и вновь стала привлекать киевлян на свою сторону. С сыном она поддерживала постоянную связь, чтобы вовремя предупредить его о важных переменах. Однако осторожный Владимир Мстиславич решил, что для него выгоднее поддержать притязания племянника Мстислава Изяславича на великокняжеский престол и за это получить от него прибавку к своим владениям. Поэтому, узнав от матери о смерти Ростислава в 1169 г., он тут же отправил весть Мстиславу. Сам же с женой и детьми отправился в Киев. По дороге в Вышгороде он встретился с матерью, чтобы обсудить создавшуюся ситуацию.[563] Возможно, Любава Дмитриевна посоветовала ему самому начать борьбу за престол и поискать союзников в этом деле, а не довольствоваться небольшим прибавлением к своим владениям. При этом она пообещала снова зорко следить за ситуацией в Киеве. Владимир по ее совету попытался склонить на свою сторону степняков и отправился к ним на переговоры. Но его миссия не имела успеха. Пришлось ему с женой и детьми бежать во Владимир-на-Клязьме к Андрею Боголюбскому. Когда о его происках стало известно Мстиславу Изяславичу, он отправился к Любаве Дмитриевне и заявил ей: «Иди в Городок, а оттуда камо тебе годно; не могу с тобою жити одином месте, зане сын твой ловит головы моея всегда». Княгиня не стала с ним спорить и отправилась к внуку в Чернигов.[564]
Высылка Любавы Дмитриевны из Киева свидетельствовала о том, что Мстислав Изяславич боялся ее влияния на киевлян, опасался козней с ее стороны, поскольку видел в ней сильного политического противника.
В летописях нет сведений о том, как княгине удалось создать сильную коалицию князей против своего главного недруга Мстислава Изяславича. Вероятно, она лично отправилась к наиболее могущественному князю Андрею Боголюбскому и рассказала ему о том, как ее сын был изгнан из своего Владимиро-Волынского княжества, как она с невесткой оказалась в плену, как было разграблено все ее имущество, включая подарки зятя, и как в довершение всего на старости лет ее выгнали из собственного княжеского двора в Киеве. Несомненно, рассказ Любавы Дмитриевны возмутил Андрея Боголюбского. Было ясно, что обидчика следует наказать. В итоге в 1169 г. одиннадцать князей во главе с Мстиславом Андреевичем отправились к Киеву. В их составе были и внуки княгини. Мстислав Изяславич с позором был изгнан из столицы. Но на престол Андрей Боголюбский посадил не Владимира Мстиславича, а своего брата Глеба Юрьевича. Сыну Любавы Дмитриевны пришлось довольствоваться Дорогобужем.[565]
Нам неизвестно, дожила
