Мне показалось, что мой компьютер загружался оглушительно громко, и это слышно даже на посту охраны. Поэтому когда у зомби на поясе закряхтела рация, я подпрыгнула чуть ли не на полметра. Из динамика с возмущением заорали:
— Синемордый, на пост бегом! Отлить охота! — И оттуда же раздраженно проворчали: — Хотя бег твой, конечно…
Динамик похрипел еще что-то неразборчивое и отключился.
Мертвяк напряженно замер возле моего стола, точно выслушивая распоряжения кого-то, неслышимые для меня.
— Все по плану, — в его каркающем грубом голосе отчетливо слышались интонации Евы Мюллер. — Помни, мальчишка с нами.
Он развернулся и пошаркал к двери. Я подождала, пока Смит-Эванс скроется из вида, достала из верхнего ящика служебный браслет, после чего начала красться следом за мертвяком.
План планом, но импровизацию еще никто не отменял.
Глава 26
— Бабу бы сейчас сюда! — мечтательно вздохнул охранник, разглядывая разворот журнала. — Вот такую вот. Голую!
Мужик не подозревал, насколько близки его мечты к воплощению в жизнь.
Кстати, в детстве мне представлялось, что желания, как шарики, поднимаются прямо на небо, а там их ловит Создатель. Что поймал, то исполнилось. Сейчас же мне порой думается, что для желаний у Всевышнего три корзины. На первой написано «Ни брэга невыполнимые», на второй — «Надо попотеть», а на третьей — «Легко!». Вкалывать, как уже говорилось выше, мало кто любит, поэтому первая корзина сразу выкидывается к чертям (ну, чтоб те знали, чем народ искушать). Вторая ставится в самый дальний угол, на случай, если на Создателя «найдет». Ну, знаете, у каждого бывают немотивированные приступы трудолюбия, как, например, разобрать чердак, куда десятилетиями складировалось всякое барахло, или перемыть весь прапрабабушкин хрусталь, включая люстру. О произошедших чудесах потом пишут в газетах или рассказывают внукам. Ну и, наконец, третья корзина. Берет оттуда Создатель шарики и начинает прицельно бить по желающему. Бывает, в голову попадает, а бывает, куда похуже.
«Бойтесь своих желаний», — вздыхает «осчастливленный», потирая ушибленное место.
— Что скажешь, синемордый? Хороша? Хотя кого я спрашиваю!..
Он махнул рукой и снова залюбовался, откинувшись в кресле и держа журнал на вытянутой руке. И тут его взгляд скользнул мимо глянцевого разворота и сфокусировался на мне. Глаза потрясенно расширились. Он зажмурился, мотая головой, отчего не удержал равновесия и рухнул на пол. За это время я успела юркнуть за колонну. Застыла там, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
— Уф… Вот ужас-то… — Охранник поднялся на ноги, потирая спину. — Привидится же такое!
Да уж, просто гимн моей женской привлекательности.
Нагнувшись, я пробежала за стойкой охранников, проползла под турникетами и нырнула в ближайшую незапертую дверь, благодаря чему оказалась в оперзале. Он весь просматривался через зеркальную стену, что соединяла его с помещением охраны, поэтому я опустилась на четвереньки и, постоянно оглядываясь, поползла между столами. Зажатый в правой руке браслет тихонечко постукивал о ламинат. Сейчас главное было незаметно добраться до клиентского отдела. Интуиция мне подсказывала, что Александр с Евой уже где-то там, а значит, и Малыш рядышком. Надо попробовать его как-нибудь оттуда выманить. Подальше от суккуба. А потом, глядишь, он и очнется. Снова станет самим собой. Пытался же Виргиний меня предупредить тогда, на складе. Да только кто его слушать стал. Уж точно не одна проклятая, увлекшаяся ролью спасительницы заблудших оборотней.
Занятая лихорадочным обдумыванием плана по очередному спасению Виргиния, я со всей дури ткнулась лбом в нечто твердое, перегородившее мне путь.
— Так, — проскрипел зомби, смотря на меня сверху вниз. — Птичка…
Не дожидаясь, пока он договорит, я перекувырнулась назад и припустила что было мочи в противоположную от него сторону; с разбегу влетела в дверь, перемахнула турникеты. Не задумываясь, перепрыгнула через бездыханное тело охранника, еще недавно мечтавшего о голой женщине.
Но тут мой бег был остановлен.
Коридор перекрыл широко расставивший лапы волк.
Он оскалил зубы. Кто там недавно рассуждал про сбывшиеся мечты?
Вот он, Малыш. Как говорится, берите, не стесняйтесь — приводите блудного оборотня в чувство.
Тело опять сработало быстрее впавшего в ступор разума. Не дожидаясь, что предпримет вымечтанный Виргиний, я ринулась в боковой коридор. Позади меня в бронированную дверь кассового узла с разгона врезалась тяжелая туша волка, не успевшего затормозить на повороте.
Скользкие ступеньки под ногами. Вихрем вниз по перилам. Боковой коридор. Два пролета вверх по служебной лестнице. На пару-тройку ударов сердца впереди волка. И то благодаря тому, что знала, как свои пять пальцев, этот лабиринт из переходов в нашем здании.
Не прошла все-таки даром стажировка на сшиве документов дня. Вы бы знали, какой километраж я наматывала, собирая недостающие подписи!
Впрочем, надолго меня не хватило.
Вскоре уже дыхание перехватывает. В боку колет, в глазах темнеет, а в ушах бухает. В последний момент успеваю увернуться от идущего навстречу зомби. Только чиркнул по коже острый сгиб клеенки на локте мертвяка. Кстати, это был не Дэниэл. Видимо, Ева решила не ограничиваться одним зомби, предпочитая иметь запасной вариант на крайний случай. Интересно, сколько еще таких бродит по банку?
Эта мысль, не задержавшись, вихрем пролетела в голове и, подстегиваемая угаром погони, сгинула в неизвестном направлении.
Опять вниз. Запинаюсь на последней ступеньке и с размаху влетаю в двери к клиентщикам.
Как неправдоподобно бы это ни звучало, ночью здесь далеко не так жутко, как днем. Паутина со свисающими с нее клочьями «вековой» пыли смотана на специальные рогатины, чтобы персоналу было сподручнее делать влажную уборку помещения. Бутафорские магические шары убраны в специальную машину для их мойки — за день стекло так залапывается посетителями, что обычная полировка уже не помогает. Бархатные портьеры скатаны. Вместо них на окнах обычные металлические жалюзи. Раскладная мебель собрана и сложена у стены. Обычное серое офисное помещение, освещаемое лампами дневного света.
Общую картину безликого официоза портила только висящая на стене драконья голова почти в человеческий рост. Мшисто-зеленая, с пегими проплешинами. Ощеренная пасть, выпученные стеклянные глаза, шипастые наросты по бокам и сдвоенный рог в середине лба. Клиенты впечатлялись на раз. Ну и цена у нее была соответствующая — последнего дракона Пустоши истребили лет эдак сто пятьдесят назад. Поговаривали, начальник АХО банка плакал горючими слезами, подписывая счет на оплату. Если бы прикупили, как он советовал, куда более яркий муляж этой чудовищной головы, оставшейся разницы в деньгах хватило бы, чтобы выдать годовую премию всей хозяйственной службе.
Еще более чужеродно здесь смотрелись обнаженные Ева и Александр. От их совершенных тел было невозможно отвести взгляд. Меня бросило в жар. Кровь прилила к щекам, а взгляд машинально метнулся… сами знаете куда. Я поторопилась стыдливо его отвести.
— Ну что, птичка, размяла крылышки? — Суккуб льнула к возлюбленному, лихорадочно поглаживала его обнаженные плечи. — Мы тебя тут уже заждались. Давно пора начинать, а ты где-то бегаешь.
Мне все не удавалось успокоить дыхание. Волосы взмокли от пота и противно липли к коже. Тяжело дыша, я тупо посмотрела на свои пустые руки. И тут до меня дошло.
Кажется, мой ключ доступа сгинул где-то там, в коридорах.
— Ничего не выйдет. — Я утерла со лба пот и с трудом поднялась на ноги. — Я потеряла ключ.
