что еретики, пережив гонения в средние века, внедрились в различные государственные институты, чтобы остановить эти гонения. Вот и все, что я знаю.
Джеррард прищурился.
— Значит, они боятся вас, а не того, что вам известно и что, по мнению еретиков, ставит под угрозу их тайну. Их тревожит, что вы можете попросить о помощи влиятельных друзей покойного отца, включая меня, и тем самым разоблачить их. Однако страшная ирония заключается в том, что убийства, связанные с вами, были бесполезными, их безрассудные усилия оказались тщетными, поскольку мы уже знаем гораздо больше вас. Смерть вашей матери и Брайана Гамильтона ничего им не дали. Как это ужасно, Тэсс, я искренне вам сочувствую.
У Тэсс снова подкатил к горлу ком, и при всем том у нее достало самообладания, чтобы задать себе вопрос: если в высших правительственных кругах знали о еретиках, почему Эрик Четем утверждал, что ему о них ничего не известно? Без сомнения, директор ФБР играл бы главную роль в расследовании их действий. Может быть, Четем опасался отца Болдуина и его людей и решил притвориться незнающим?
Чем больше она размышляла над этим, тем сильнее сомневалась. То, что казалось искренностью, могло быть обманным ходом, а явный, на первый взгляд, обман вполне мог оказаться искренним намерением помочь ей.
Тэсс терялась в догадках, от напряженной работы мысли у нее даже закружилась голова, она утратила ощущение реальности.
Джеррард вернул ее к действительности, пожав ей руку.
— Обещаю, — прочувствованно сказал он, — сделать все от меня зависящее, чтобы наказать убийц вашей матери.
— Спасибо, Алан. Поскорее бы закончился этот кошмар.
— Я приложу все силы, чтобы положить ему конец, — это я вам тоже обещаю.
В салоне стало тихо, слышался лишь легкий гул двигателей. Джеррард, взглянув на крайнее кресло у иллюминатора, где сидел Крейг, сказал:
— Лейтенант, мне доложили, что вы любите оперу.
— Правильно, — бросив на него подозрительный взгляд, сказал Крейг.
— Вам не следует удивляться. Как я уже говорил, мои люди работают очень тщательно.
— Но почему вы вспомнили о моей любви к опере?
— Будьте любезны, пошарьте в кармашке кресла перед вами.
Последовав совету, Крейг обнаружил наушники.
— Наденьте их, — сказал Джеррард, — и подсоедините к гнезду в подлокотнике на пятый канал. Вы услышите, на мой взгляд, самую великую оперу — «Отелло» Верди.
— Верди — это хорошо, но я всегда предпочитал Пуччини.
— Этого мне не доложили. К сожалению, сейчас у нас на борту имеются только Верди, Моцарт и Вагнер.
— Верди подойдет, — закашлявшись, ответил Крейг. — Но мне как-то неловко слушать оперу в вашем присутствии.
— Мы с Тэсс пересядем. Мы так давно не виделись, у нас есть что вспомнить и обсудить.
Крейг напряженно выпрямился.
— Привилегия начальства, — сказал Джеррард. — Наслаждайтесь оперой. Так идем, Тэсс? — Он встал.
— Уже поздно, — ответила она, тоже поднимаясь с кресла. — До Мадрида далеко, вы будете чувствовать себя усталым, если не поспите, Алан. А я и без того измучена. Не обижайтесь, но меня того гляди сморит сон и очень скоро захочется положить голову Крейгу на плечо и немного подремать.
— Я буду с нетерпением ждать этой минуты, — сказал Крейг.
— Мы недолго, — пообещал Джеррард. — Я просто хочу рассказать ей одну историю.
— Надеюсь, она так же увлекательна, как «Отелло», — сказал Крейг.
— И даже более того, — ответил Джеррард.
— Тогда ей повезло, — заметил Крейг, надевая наушники.
Понимая, чего стоило Крейгу скрыть свое беспокойство, Тэсс прошла вслед за Джеррардом к пустому ряду кресел в хвостовой части салона, на ходу спросив его:
— И какую же историю вы собираетесь мне рассказать?
— У меня их целых две, — ответил Джеррард. — Одна об уксусе, вторая — о лягушках.
— Об уксусе и о лягушках? Вы ставите меня в тупик, Алан.
— Поймете, когда я закончу.
Глава 6
— Мне передали, — сказал Джеррард, когда они уселись в кресла и пристегнули ремни, — что с тех пор, как мы виделись в последний раз, вы, закончив колледж, стали активно заниматься проблемами окружающей среды, причем не как любитель, но как профессионал. Вы штатный сотрудник журнала «Матерь Земля».
— Да, это так, — ответила Тэсс.
— Признаюсь, я не читал этого журнала, но мои люди просмотрели несколько номеров и доложили, что ваши статьи содержат богатый фактический материал и написаны живо и увлекательно. Им особенно запомнилась ваша статья об угрожающе быстром исчезновении заболоченных земель и редких видов животных, которые там обитают. Моих людей поразило ваше умение из скучной темы сделать интересную статью и убедить читателя, что проблема заболоченных земель действительно важна. Они сказали, что вами же выполненные фотографии к этой статье поразительно ярко передают красоту редких насекомых, птиц и рыб, населяющих болотистые места, заставляя понять, что их исчезновение нанесет непоправимый ущерб Земле, экологии всего мира.
— Поблагодарите их за комплимент, — сказала Тэсс. — Ну а если они пойдут дальше и сделают взнос в фонд сохранения этих земель…
— Между прочим, — перебил ее Джеррард, — уже сделали.
— В таком случае поблагодарите их, пожалуйста, дважды, — с признательностью в голосе произнесла Тэсс.
— Обязательно. Но вот что я хочу сказать: хотя мне не довелось читать ваш журнал, я тоже отношусь к защитникам окружающей среды. Вы, вероятно, читали о дебатах в политических кругах, которые разгорелись из-за того, что я проголосовал в сенате на стороне оппозиции за законопроект о контроле за чистотой атмосферы.
— Читала, — сказала Тэсс, — и должна признаться, что была приятно поражена. Вы правильно поступили.
— У президента иное мнение, и он достаточно резко отчитал меня в Овальном кабинете за нелояльность. Но президент даже не подозревает, что в вопросах, касающихся сохранения окружающей среды, я все равно буду поддерживать оппозицию, даже если это означает, что для следующей избирательной компании он подберет нового кандидата на пост вице-президента. В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда приходится отстаивать свою точку зрения в ущерб личному благополучию.
Подозрения Тэсс таяли с каждой минутой, Джеррард все больше вызывал у нее уважение.
— Если президент выберет нового кандидата, он сделает большую ошибку.
— Напишите ему об этом, — рассмеялся Джеррард и добавил уже серьезным тоном: — Поскольку вы занимаетесь экологией, вам, может быть, известна эта история, но я тем не менее расскажу ее.
Вице— президента прервал женский голос:
— Сэр, не желаете ли выпить?
Джеррард поднял голову. Рядом с ним стояла стюардесса.
— Как обычно. Апельсиновый сок.
— Мне тоже, — сказала Тэсс.
Когда стюардесса отошла, Джеррард продолжил:
— Это история о фермере из Айовы. Его зовут Бен Гоулд. Он член Национального общества Одебан [18] и, кроме того, метеоролог-любитель. Рядом с амбаром Гоулд
