службы приехал бы на грузовике или даже на легковом автомобиле, но с написанным на боку названием фирмы, и пытаясь угадать, кто же мог заявиться сюда в такой час, он припарковал джип около немаркированного автомобиля, вышел и заметил, что на переднем пассажирском месте синего «Шевроле Кэвэлайера» лежит папка прокатной фирмы «Эйвис». Когда он шел по гравийной дорожке к воротам, украшенная резьбой дверь открылась, и на пороге появилась Бет в обществе мужчины, которого Декер никогда раньше не видел.
Незнакомец был строен и носил пиджачную пару. Среднего роста, с мягкими чертами лица, с заметно поредевшими седоватыми волосами. Ему было, вероятно, лет пятьдесят или чуть больше. Костюм был синий, прилично сшитый, но недорогой. Белая сорочка подчеркивала бледность его кожи. Не то чтобы этот человек выглядел больным. Просто и его костюм, и отсутствие загара служили безошибочными признаками того, что он не был обитателем Санта-Фе. За год с четвертью, которые Декер прожил здесь, он вряд ли видел более дюжины мужчин, одевающихся в костюмы, причем половина из них вела дела далеко за пределами города.
Мужчина умолк, не договорив фразы:
– ...будет стоить слишком много для... – И повернулся к Декеру, с нескрываемым любопытством приподняв узкие брови. Декер открыл ворота и направился к порталу дома...
– Стив! – радостно воскликнула Бет и поцеловала его в щеку. – Это – Дэйл Хоукинс. Он работает для галереи, которая продает мои картины в Нью-Йорке. Дэйл, это мой хороший друг, о котором я рассказывала вам, – Стив Декер.
Хоукинс улыбнулся.
– Если послушать Бет, то она, скорее всего, не выжила бы здесь без вас. Привет. – Он протянул руку. – Как дела?
– Если Бет хорошо отзывается обо мне, то я определенно нахожусь в превосходном настроении.
Хоукинс хихикнул, и Декер пожал ему руку.
– Предполагалось, что Дэйл приедет сюда еще вчера, но его задержали какие-то дела в Нью-Йорке, – сказала Бет. – А я со всеми волнениями насчет завершения покупки дома забыла сказать вам о его приезде.
– Я никогда еще не бывал здесь, – сообщил Хоукинс. – Но уже успел понять, что слишком долго откладывал посещение. Игра солнечного света просто поразительна. Горы изменили цвет, пожалуй, с полдюжины раз за то время, пока я ехал из Альбукерке.
Бет казалась ужасно довольной.
– Дэйл привез хорошие новости. Он сумел продать три мои картины.
– Одному покупателю, – добавил Хоукинс. – Клиент в полном восторге от работ Бет. Он хочет первым видеть все новое, что она будет делать.
– И заплатил пять тысяч долларов за привилегию первого взгляда, – взволнованно сказала Бет, – не говоря уже о ста тысячах за три картины.
– Сто... тысяч? – Декер усмехнулся. – Но ведь это настоящая фантастика. – Поддавшись порыву, он обнял женщину за плечи.
Глаза Бет сверкали.
– Сначала дом, теперь это. – Она тоже обняла Декера. – У меня есть множество поводов для праздника.
У Хоукинса был такой вид, будто он чувствовал себя неловко.
– Ладно, – сказал он и откашлялся. – Мне пора идти. Бет, увидимся завтра утром в девять.
– Да, в «Паскуале» за завтраком. Вы запомнили мои инструкции, как туда добраться?
– Если что-то забуду, то спрошу в отеле.
– Тогда я покажу вам галереи, – сказала Бет. – Надеюсь, что вам понравится прогулка. Их там более двухсот.
Декер почувствовал, что должен что-то предложить.
– Может быть, вы останетесь и пообедаете с нами?
Хоукинс вскинул обе руки, показывая, как ему приятны эти слова.
– Помилуй бог, нет. Я уже невесть сколько времени нахожусь в пути.
– Если вы уверены...
– Совершенно уверен.
– Я провожу вас до автомобиля, – сказала Бет.
Декер ждал перед дверью, пока Бет провожала гостя, обменявшись с ним по пути несколькими короткими фразами. Хоукинс сел в машину, помахал рукой и уехал.
Бет, подпрыгивая на ходу, с сияющим лицом возвратилась к Декеру. Она указала на бумажный пакет, который он держал в руке.
– Это то, что я думаю?
– Красное вино и «Дом Периньон». Шампанское полдня охлаждалось.
– Я не могу дождаться, пока вы его откроете.
4
Пузырьки «Дом Периньон» ударили Бет в нос, и она, улыбнувшись, потерла его двумя пальцами.
