во всех остальных отношениях красивого лица стала еще заметнее. Но он тут же сообразил, в чем дело, и понимающе кивнул.
– Да, конечно. Вы же говорили, что ваша подруга живет рядом с вами.
– У меня есть ключ, – сообщил Декер.
Когда они проехали мимо нескольких зевак, которые стояли на обочине дороги и проявляли очевидный интерес к полицейскому автомобилю, Декер не мог удержаться, чтобы не попытаться угадать, кто из них представляет опасность для него; его мускулы непроизвольно напряглись.
– Как называлась компания, в которой вы работали, когда жили в Александрии, штат Виргиния? – спросил Эсперанса.
– Агентство «Рэули-Хэкмэн».
– Вы помните номер их телефона?
– Я не пользовался им более года, но, наверно, вспомню. – Декер сделал вид, будто напрягает память, но через несколько секунд продиктовал номер, который Эсперанса записал. – Но я не понимаю, зачем втягивать в это дело еще и их.
– Это всего лишь стандартная проверка прошлого.
– Сержант, вы действительно начинаете заставлять меня чувствовать себя преступником.
– Я? – Эсперанса побарабанил пальцами по баранке. – Если вам покажется, что вы забыли сказать мне что-нибудь, я буду в вашем доме.
6
Чувствуя себя донельзя измученным, Декер запер за собой парадную дверь дома Бет и прислонился к ней. Напрягшись всем телом, он вслушивался в тишину дома, отрезанного саманными стенами от посторонних звуков. Потом он сразу же прошел в гостиную и взялся за телефон. При нормальных обстоятельствах он дождался бы возможности воспользоваться телефоном-автоматом, но сейчас он не располагал роскошью свободно распоряжаться временем, и, как Стив продолжал напоминать себе, ничего сейчас не было нормальным. Пытаясь хоть что-то сделать для обеспечения безопасности, он заказал разговор за счет своего абонента, чтобы запись не появилась в телефонном счете Бет.
– Агентство «Рэули-Хэкмэн», – произнес вальяжный мужской голос.
– У меня вызов за ваш счет от Мартина Ковальски, – сказал оператор. – Вы согласны оплатить разговор?
Слова «Мартин Ковальски» – имя, которым Декер назвался оператору, – служили кодовым обозначением критического положения.
– Да, – не задумываясь отозвался голос. – Я оплачу.
– Соединяю вас, мистер Ковальски.
Декер не мог быть уверен в том, что телефонист не продолжает слушать.
– На вашем пульте есть номер, с которого я говорю? – спросил он своего неведомого собеседника на другом конце провода.
– Конечно.
– Перезвоните мне сюда.
Через десять секунд телефон зазвонил.
– Привет.
– Мартин Ковальски?
– Мой идентификационный номер восемь-семь-четыре-четыре-пять.
Декер услышал звуки, которые, скорее всего, были ударами пальцев по клавиатуре компьютера.
– Стивен Декер?
– Да.
– Судя по нашим записям, вы прекратили трудовые отношения с нами еще в июне прошлого года. Почему вам потребовалось восстановить контакт?
– Потому что четверо мужчин пытались убить меня этой ночью.
Голос ответил не сразу:
– Повторите.
Декер повторил.
– Я вас переключаю.
В следующем мужском голосе слышались резкие нотки человека, обладающего властью:
– Расскажите мне все.
Благодаря многолетней практике Декер хорошо владел умением краткого и четкого изложения. Вот и сейчас ему хватило пяти минут. Яркие и точные детали, а также его твердый тон усиливали эффект рассказа.
– Вы полагаете, что нападение было связано с вашей прежней работой у нас? – спросило анонимное должностное лицо.
– Это самое очевидное объяснение. Видите ли, есть большая вероятность того, что стрелки были
