– И как мы друг к другу относимся?
– Руфус, очевидно, тебя глубоко презирает, – весело произнес Тоби, – а ты ему не доверяешь.
Насчет отношения Руфуса к ней он был абсолютно прав, но насчет ее чувств к Руфусу ошибался.
Впрочем, она сама лишь недавно все осознала…
– Это не твое дело, Тоби, – ответила Габриэлла. – Кажется, я просила тебя уйти.
– А я, кажется, хотел сделать тебе деловое предложение, – нетерпеливо произнес Тоби.
– Оно меня нисколько не интересует!
– Не говори так, пока не выслушаешь меня.
– Я не собираюсь тебя слушать! – воскликнула она. – Любое предложение, исходящее от тебя, вызывает подозрения.
– Очень смешно! – Тоби нетерпеливо вздохнул. – Послушай, Габриэлла, все, что от тебя требуется, это расторгнуть брак с Руфусом в течение шести месяцев и таким образом не выполнить условия, указанные в завещании. Тогда я унаследую все состояние Джеймса и разделю его пополам с тобой.
Он действительно хорошо все продумал.
– После этого мы с тобой можем пожениться, если захочешь, – хрипло произнес он. – Я всегда тебя хотел, Габриэлла.
– Я бы предпочла остаться женой Руфуса, который меня презирает, чем выйти замуж за такого мерзавца, как ты, – отрезала она.
– Не смей меня оскорблять, Габриэлла, – пробормотал он, вставая и направляясь к ней.
– Не приближайся ко мне, – предупредила его она.
– Или что?
– Я предупреждаю тебя, Тоби! – Она с яростью посмотрела на него, не зная, что делать, если он не остановится.
Если она начнет звать на помощь, то все это закончится громким скандалом посреди магазина, чего ни в коем случае нельзя было допускать. С другой стороны, она не может позволить Тоби подойти к ней. Этот человек, для которого попытка изнасилования была всего лишь шуткой, вызывал у нее отвращение.
– Что ты собираешься делать, Габриэлла? – цинично протянул он. – На этот раз здесь нет дядюшки Джеймса, чтобы защитить тебя. – Его лицо посуровело. – И учитывая то, что по твоей вине он лишил меня наследства, думаю, ты могла бы быть со мной поласковее.
Габриэлла знала, что он имел в виду под словом «поласковее». Одна мысль о близости с этим мужчиной вызывала у нее тошноту.
– Боюсь, что не получится, Тоби, – заверила его она. – Теперь ты должен уйти. Если Руфус обнаружит тебя здесь, у всех нас будут неприятности.
– Но я хочу, чтобы мы с тобой снова стали друзьями, Габриэлла, – настойчиво произнес Тоби.
Они никогда не были друзьями, лишь членами одной семьи. Разговаривали друг с другом во время семейных торжеств, пока Тоби не показал свое истинное лицо.
– Руфус может прийти в любой момент и застать тебя здесь, – убеждала она его. – Ты должен уйти.
Тоби самодовольно улыбнулся.
– Я не боюсь Руфуса.
– Правда? – произнес Руфус ледяным тоном, поднимая ширму.
Войдя в ресторан, он окинул безжалостным взглядом Габриэллу и Тоби. Его лицо было непроницаемым, и Габриэлла могла только догадываться, какую часть их разговора он подслушал.
Он и сам терялся в догадках. Габриэлла просила Тоби уйти, но делала ли она это из-за того, что ей было противно его присутствие, или просто опасалась, что их могут застать вместе?
То, что она вызывала у него желание, вовсе не означало, что он должен был изменить свое мнение о ней.
Тоби улыбнулся.
– Спокойно, Руфус. Мы с Габриэллой были друзьями задолго до вашего фиктивного брака. Три месяца назад мы повздорили. Габриэлла на меня разозлилась. Довольно сильно, раз вышла за тебя замуж, – язвительно добавил он.
– Это наглая ложь! – возмутилась Габриэлла. – Руфус, ты ведь не веришь тому, что он говорит? – Она нетерпеливо вздохнула.
Руфус не знал, чему верить. Желание, которое он испытывал к Габриэлле, лишило его способности трезво оценивать происходящее. Его приводило в ярость то, что Тоби стоял рядом с Габриэллой и утверждал, будто в прошлом они были любовниками.
Он бросил на кузена ледяной взгляд.
– Думаю, будет лучше, если ты последуешь совету Габриэллы и уйдешь, Тоби. И если ты захочешь снова увидеться с моей женой, тебе придется подождать полгода, – отрезал он. – К тому времени она станет богаче на двадцать пять миллионов.
– Руфус, неужели ты и вправду думаешь, что мы с Тоби были любовниками? – спросила Габриэлла.
Его холодный взгляд был красноречивее всяких слов. Похоже, ему доставляло удовольствие думать о
