– Думаю, мне должны льстить твои слова, раз ты знаешь про мои пять Оскаров...
– А я так не думаю!
– Действительно было бы здорово получить еще Оскара! – продолжил он неожиданно охрипшим голосом. – Но сейчас меня больше интересует другое: проведу ли я сегодняшнюю ночь в твоей постели?
Щеки Джинкс медленно порозовели, а дыхание участилось.
– Не думаю, что у вас есть выбор, – к своему ужасу она вдруг поняла, что сама не верит в то, что сказала.
И Ник это тоже понял. Он был достаточно опытен в сердечных делах, чтобы догадаться: ее к нему тянет точно так же, как и его к ней.
– Нет – значит, нет, – решительно сказал он, шагнув к ней. – Но ты же тоже меня хочешь, Джинкс!
Темно-голубые глаза ее потемнели, губы слегка вздрогнули, лицо залилось румянцем. И Ник понял: он может делать с ней все, что захочет! А ведь он даже еще не поцеловал ее!
Ник схватил Джинкс и крепко прижал к себе. Они поцеловались, и та стена, которую она выстроила, рухнула в одно мгновенье.
Они будто растворились друг в друге!
Все женщины, с которыми Ник прежде встречался, казались ему совершенно одинаковыми. Ни одной из них ему не хотелось звонить второй раз. А эта маленькая упрямая женщина неожиданно, буквально с первого дня их знакомства вдруг получила непреодолимую власть над его душой и телом!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Боже, что она делает? Что бы это ни было, но Джинкс не могла остановиться. Только не сейчас!
Ник целовал ее так, будто хотел, чтобы она немедленно, прямо на улице, отдалась ему И целовал ее до тех пор, пока ее единственным желанием стало сорвать с себя одежду и слиться с ним воедино. Жар сексуального желания поглощал их, подводя все ближе и ближе к высшей точке наслаждения, и остановить это безумие, казалось, уже было не в их власти.
– Поедем в отель, – Ник со стоном оторвался от ее губ. – Я не знаю, что ты со мной делаешь, Джинкс Никсон, но, если мы не займемся любовью прямо сейчас, я просто умру! Ты ведь не хочешь остаться на улице с хладным трупом известного кинорежиссера?
Его слова про отель подействовали на нее отрезвляюще. Нет, никуда она с ним не поедет! Иначе потом никогда не простит себе подобной глупости! Да, она хотела его. Но в этой жизни существуют вещи поважнее собственного желания!
Она с тяжелым вздохом отстранилась от Ника.
– Скажи, ты всегда получаешь то, что хочешь?
– Почти всегда, – подтвердил он, разомкнув кольцо рук.
– Тогда немного самопожертвования тебе не повредит. Надо привыкать!
– Это не самопожертвование, а чистейшей воды самоедство! – сухо парировал он. – Известны случаи, когда мужчины сходили с ума, доведенные до высшей степени вожделения! – Его глаза сверкали от переполнявших его чувств.
– С женщинами тоже такое порой случается, по крайней мере, я об этом слышала, – ответила она не менее холодно.
– Тогда почему? Нам обоим от этого станет только лучше!
– Потому что это было бы страшной ошибкой! Я с уверенностью могу утверждать, что ты последний мужчина на земле, с которым я бы хотела заняться любовью!
Он застыл как изваяние, сдерживая свои эмоции, рот его сжался в жесткую линию.
– Потому что я хочу снять фильм «Удивительный мальчик»?
– Потому что ты хочешь снять фильм «Удивительный мальчик», – спокойно согласилась она.
– Черт тебя побери, женщина!
– Ник, даже если ты будешь ругаться целый час, это никак не изменит ситуацию.
– Возможно, и нет, – мрачно признал он. – Зато это помогает мне чувствовать себя намного лучше!
Она печально улыбнулась ему.
– Хорошо, ругайся, сколько хочешь, – уступила она. – Но ничего изменить нельзя. Потому что я не настолько глупа, чтобы ехать с тобой в отель или куда бы то ни было. И у меня абсолютно нет намерения вести тебя к себе домой.
– Ты действительно самая упрямая...
– А если ты попытаешься последовать за мной, – продолжала Джинкс, будто он не произнес ни слова, – тогда я немедленно обращусь в полицию, и они арестуют тебя за сексуальное преследование.
– Ты не считаешь, что перебарщиваешь? – усмехнулся он. – Я достаточно известен в обществе, Джинкс; мой арест будет широко освещен во многих газетах и журналах.
– Это твоя проблема, – отрезала Джинкс, но не слишком уверенно. – Мое право защищать имя отца от ненужной огласки. Не случайно же он работает под псевдонимом.
Ник нахмурился еще больше.
