— и толкнула ее локтем. Сью вскочила на ноги и уставилась на хозяина с откровенным обожанием, в то время как Патрисия делала все возможное, чтобы спрятать от того свое пунцовое лицо.
— Спасибо, что прислали Пат, — счастливо щебетала Сью. — Мы уже подружились. Это замечательно — иметь такую помощницу, да еще из родных мест!
— Да, я тоже так думаю, — сказал Марио, забавляясь ситуацией.
— Вы не находите, что у вас лицо покраснело? — обратился он к Патрисии.
— Солнце. Ничего не поделаешь. Эй, Пат, почему бы тебе не остановиться? Давай устроим перерыв, пойдем попьем и посидим в тенечке, — вмешалась в разговор Сью.
— Нет, я… я…
— Идите, Сью, — приказал Марио вежливо. — Патрисии нужно подписать пару документов. Пойдемте в мой кабинет, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
Ее глаза метнулись в тот угол сада, где спал Слай.
— Мне нужно закончить пропалывать эту клумбу… — начала она неловко.
Слабый вздох Слая объяснил, почему она не могла уйти. Малыш сонно перевернулся и сел, протирая глаза.
— Посмотрите, какой прелестный малыш, — заворковала Сью. — Это твой, Пат? Эй, послушай, можно, я покажу ему уток? Хочешь посмотреть уток, детка? — спросила она моргающего Слая.
Тот кивнул и вскочил на ноги. Патрисия с сыном частенько кормила по воскресеньям уток в парке.
— Пожалуйста, уток, — сказал он в восторге, переводя глаза на Сью.
— Замечательная идея. Если вы займете… мальчика… на некоторое время, я буду вам признателен, — сказал Марио мягко. — А за это время мы успеем подписать некоторые бумаги. Спасибо за заботу, Сью.
Пат тяжело вздохнула.
— Нет, — упрямо заявила она.
— Ребенку будет хорошо со Сью, — заметил Марио. — Ей можно доверять. — Он иронически поднял бровь. — Ты же не захочешь, чтобы я принес документы сюда и мы обсуждали дела здесь, около этой дурацкой клумбы.
Аргумент подействовал: не хватало еще, чтобы Сью узнала, кто она.
— Конечно, ты можешь доверять мне, — улыбнулась Сью, подходя к ним с малышом на руках. — Какой он у тебя славный! Ну так мы пошли, ладно?
— Идите, — слабо отозвалась Пат. — Слай, дорогой, будь умницей, не отходи от Сью ни на шаг.
— Хорошо, мамочка! — Мальчик тянул за руку Сью, стремясь поскорее увидеть уток.
Пат со смешанным чувством обожания и тревоги смотрела, как они уходят. Господи, думала она, дрожа от вдруг охватившего ее озноба. Откровения Сью начали доходить до нее. Хорошенькая наследственность у ее сына! Она молилась, чтобы Слай никогда не относился к женщинам с таким презрением, как его отец. Ее губы дрогнули. Она не хотела думать сейчас об этом. Все это так нечестно, низко, грязно…
— Что-то не так? — спросил Марио с интересом, легонько приподнимая ее лицо за подбородок.
Слишком расстроенная, чтобы владеть своими чувствами, она отшатнулась. Но он удержал ее, заставив посмотреть на него. Все несчастья последних минут читались в ее глазах.
— Я… я… — К ее ужасу, по щекам потекли слезы.
— Пойдем, — сказал Марио негромко.
Слепая от слез, она позволила ему вести себя Бог знает куда. По ступенькам, по коридору… Они оказались в комнате, яркий свет в которой померк, потому что он закрыл ставни. Рука Марио нежно обвила ее талию, и Пат оказалась на софе. Он не убрал руку.
Вытерев слезы, она увидела книжные полки до потолка и большой письменный стол. Должно быть, они в его кабинете.
— Оставь меня, — попросила она, слезы душили ее.
— Нет, нам нужно поговорить. Пора заняться делом. Эмоции эмоциями, но нам надо разобраться…
— Слушай, я не хочу разговаривать с тобой, — сказала Пат упрямо. — Сегодня был мерзкий день. Я хочу, чтобы он побыстрее кончился. С меня хватит. Я никогда не думала, что Эдди… — Она снова вытащила носовой платок.
Марио взял ее за плечи и слегка встряхнул.
— Я не хочу говорить об этом, — причитала она, — я не хочу…
— Что тебе натрепала эта болтушка? — резко спросил Марио. Пат всхлипнула, слишком несчастная, чтобы что-либо говорить.
— Что, черт возьми?! Да скажи ты хоть слово!
Она молчала, хлопая мокрыми ресницами и всхлипывая, слезы ручьем текли по ее щекам.
— Придется пойти и расспросить Сью самому, — отрывисто сказал он.
— Это лишнее! — выкрикнула она, и в ее взгляде вспыхнула тревога. — Нет, Марио, пожалуйста! Я не вынесу этого. Я еще не могу осознать, что никогда не была по-настоящему замужем, а мой ребенок незаконнорожденный. Я не хочу, чтобы все об этом узнали, понимаешь? И мне симпатична Сью. Я не желаю, чтобы она плохо думала обо мне!
— Больше ей делать нечего, как думать о тебе, — проворчал Марио. — У Сью своих забот хватает.
— Мой муженек… — Она тяжело вздохнула. — Он был свиньей.
— Расскажи мне о своей жизни с ним.
И она рассказала. По мере того как Патрисия вспоминала все новые и новые подробности ее былой жизни, Марио мрачнел все больше и больше. Брови его сошлись в одну линию, пока она срывающимся голосом изливала душу.
— Извини, — сказал он хрипло, когда она закончила. — Я и не знал, что он мог быть такой скотиной. Ведь Эдди ничего не стоило обеспечить тебя и ребенка.
Пат пожала плечами.
— Я работала день и ночь, чтобы свести концы с концами. Когда висишь на волоске, все силы концентрируются на том, чтобы выжить любой ценой. И нет времени размышлять или тщательно обдумывать будущее. Я жила одним днем.
— Ты решительная и упорная, я тобой восхищаюсь.
Комплимент Марио тронул ее сердце.
— Спасибо, — прошептала она.
— У тебя есть за что бороться в этой жизни: мать, ребенок, — сказал он. — Это немало, ты счастливица. Ты многое не получила, я этого не отрицаю, но в тебе есть нечто особенное, Пат. Когда я смотрю на тебя — собственные печали уходят в сторону.
— Ты прав, — вздохнула Пат. — Через минуту я буду в порядке. Это ужасно — услышать о собственном муже нечто подобное. А ведь я жила с ним, любила… — жаловалась она, досадуя на себя за то, что не может взять себя в руки и, наверное, болтает лишнее.
— Я помогу тебе, — сказал он негромко, — пока ты не почувствуешь себя лучше.
Какое-то время они сидели молча. Пат была словно во сне. Марио, конечно, прав, она ничего не потеряла, потому что ничего не имела. Видимо, настоящая любовь — не для нее. Она приобрела опыт и, вероятно, стала мудрее. На будущее это хороший урок.
— Я хочу, чтобы Слай не знал горя, — сказала она. — Чтобы он вырос человеком, который понимает, что такое хорошо и что такое плохо, имеет представление о настоящих ценностях и никогда не обижает тех, кто слабее его или менее удачлив. Я хочу, чтобы он умел удовлетворяться тем, что имеет, и не завидовал другим. Хочу быть рядом с сыном, направляя его, помогая ему быть в ладу с самим собой.
— Значит, — сказал Марио, и голос его прервался. — Значит, — повторил он едва слышно, — ты решила забрать его домой.
— Да. — Пат спокойно встретила его взгляд. Острая боль пронзила ее сердце, но она не подала виду.
— Пат…
