Только сейчас я заметил, что возле номеров некоторых рейсов синей пастой проставлены галочки, а Торопов между тем продолжал:
– В первую очередь нас интересуют рейсы, так сказать, дальнего следования.
Я сразу вспомнил рассуждения Бондарева о том, что пункт назначения террористов находится далеко от Москвы.
– Это Екатеринбург, Омск, Новосибирск, Владивосток и Хабаровск.
– А Красноярск? – тут же вставил Ребров, ткнув ногтем в аналогичный рейс в домодедовском расписании.
– От нас самолет в Красноярск полетит только завтра, – ответил ему Торопов и невозмутимо продолжал: – Екатеринбургский, омский и хабаровский рейсы уже вылетели. Террористов на них не было. Остались только владивостокский и новосибирский. – Вновь вооружившись шариковой ручкой, он отметил в расписании время вылета обоих рейсов. – Рейс во Владивосток вылетает в семнадцать часов, в Новосибирск – в двадцать два тридцать.
– Думаете, террористы попытаются попасть на один из этих рейсов? – не выдержал я.
– Учитывая то, что нам неизвестны их планы, такое предположение выглядит вполне возможным, – в отличие от меня полковник Торопов сохранил полную невозмутимость.
Я же подобрался, как гончая. Если начальник отдела по борьбе с терроризмом прав, то, возможно, уже через каких-то два часа или даже раньше я увижу сбежавшего из Домодедова Сулеймана и его охранника – убийцу моего друга!
Где-то за полтора часа до начала регистрации на владивостокский рейс я занял наблюдательную позицию у дверей центрального входа в здание аэровокзала. Очень удобное место. Во-первых, большинство приезжающих в аэропорт пассажиров проходят именно через центральный вход, даже приезжающий из города рейсовый автобус останавливался напротив него. Пока пассажиры идут к аэровокзалу, я успеваю их как следует рассмотреть. Во-вторых, здесь постоянно толкутся курильщики, дымя своими сигаретами. Я по этому делу не любитель, даже сигарет с собой никогда не ношу, но за компанию, что называется, могу выкурить сигаретку. Поэтому со свойским видом присоединяюсь к курильщикам, закуриваю, набираю дым в рот и, не пропуская его дальше в легкие, выпускаю обратно. Так я сжигаю одну сигарету за другой, бросаю бычки в соседнюю урну и наблюдаю за прибывающими пассажирами. Есть в моем образе и еще одно неоспоримое преимущество. В отличие от трех наблюдателей Торопова я могу пойти куда угодно, переменить свой пост, что для «смотрителя автостоянки» и «продавца уличного киоска» является весьма проблематичным. Третий наблюдатель, работающий под видом «таксиста-частника», конечно, тоже свободен в своих перемещениях, но ему приходится, умело изображая заинтересованность в клиентах, избегать их предложений. Сейчас как раз такой момент. В аэропорту только что приземлился очередной самолет, и доставленные им пассажиры вот-вот повалят из аэровокзала. Как-то поведет себя на этот раз тороповский «частник», чтобы вновь остаться без клиентов. По-моему, другие извозчики уже откровенно смеются над ним.
Так, а это кто – первые пассажиры владивостокского рейса? Не рановато ли? Из только что подъехавшего джипа «Чероки» выбрались два накачанных молодца в коротких кожаных куртках нараспашку – мы ребята крепкие, мороза не боимся, менингитом еще в детстве переболели – и валкой походкой направились к аэровокзалу. Багажа нет, идут рисуются, слишком молоды и морды типично наших российских братков – не они. Скорее всего парни встречают какого-нибудь местного криминального бугра… А вот это уже интереснее. Черная «Волга» – «двадцатьчетверка», водитель – мужчина среднего роста с темными волосами. И по возрасту похож. Повернись лицом. Неужели? Да, нет, не может быть так сразу. Из задней двери подъехавшей «Волги» друг за другом выбрались женщина и девочка дет десяти, и я сразу выдохнул отчего-то скопившийся в легких воздух. Не они, не те, кто нас интересует.
– Осторожней!
Я стремительно обернулся на голос, раздавшийся возле меня. Ложная тревога. Это один из подъехавших на «Чероки» братков двинул своим литым плечом мужчину, оказавшегося у него на пути. Эх, в другой бы раз я поучил тебя вежливости. Ты бы у меня через слово повторял «простите», «извините». Но сейчас я занят и воспитательную работу провести не смогу, равно как и объяснить, что когда-нибудь какой- нибудь вдрызг пьяный алкаш, которого ты пихнешь в следующий раз, проломит тебе череп случайно оказавшимся в его кармане слесарным молотком, или казавшийся безответным бомж засадит между ребер подобранное на свалке ржавое шило.
Но я отвлекся. Еще одна «Волга», на этот раз «тридцать первая». Кто в ней? Ага, очевидно, руководитель с персональным водителем. У того и у другого лица славянского типа. Багаж только у начальника – единственный чемоданчик-«дипломат». Не они. Еще две машины – пассажиры стали прибывать более активно, значит, скоро должны объявить регистрацию. В первой мужчина и женщина среднего возраста и парень с девушкой. А во второй машине мужчина – южанин! Азербайджанец или араб?! А с ним… две женщины – славянки, молодые и довольно симпатичные. Все трое без багажа. Взял обеих под руки и ведет к аэровокзалу – встречающие. Что-то вы припозднились… О-о. Из дверей повалили прилетевшие пассажиры. Дался вам всем этот выход?! Ведь остальные же свободны!
Пришлось отойти в сторону, чтобы пропустить всю эту шумную, нагруженную багажом толпу. Ничего, сейчас они все рассядутся по машинам и разъедутся, а в аэропорту сразу станет свободнее… Куда там! Рейсовый автобус из города, да еще и битком набитый. Я провел ладонью по закрытым глазам, чтобы снять зрительное напряжение. Ну, будем работать!
Молодые люди, похоже, студенты. Все с рюкзаками или дорожными сумками. А куда собрались во время учебы? Для стройотряда вроде еще рановато. Ладно, не будем гадать, все равно не они. Следом еще одна компания: шесть мужиков. Одеты практически одинаково: грубые куртки-штормовки, у большинства из брезента, толстые штаны, высокие ботинки, вроде солдатских, у одного яловые сапоги. У всех рюкзаки: у четверых туристические, на алюминиевом каркасе, у двоих обычные, наподобие вещмешка. Внешность. Трое определенно славяне. Еще двое скорее всего татары. А шестой – смешной очкарик с прилизанными волосами и задранной верхней губой, обнажившей зубы и десну! Похож на итальянца. А в действительности – цыган, молдаванин? Как он попал в эту компанию? Хотя держат его за своего. Вон как он живо общается с рыжеволосым русаком. Кто же они – сезонные рабочие, геологи, туристы? Кем бы ни были, нас они не интересуют. Дальше все женщины… Стоп! Два военных моряка, капитаны второго и третьего рангов. Возвращаются из отпуска к месту службы? Тогда почему в форме? Из командировки? Кап-три, определенно, южных кровей. Черные волосы, но рост явно ниже среднего. Определенно, ниже Сулеймана и его убийцы- охранника. Кавторанг роста подходящего, кожа обветренная, но совершенно седой. Взгляд пристальный, цепкий. Все равно не он. Дальше. Супружеская пара. Муж помогает жене выйти из автобуса. Редко увидишь подобную заботу. Не они… Пожилая бабка, никак не может выбраться. Ага, муж, оставив жену, помог ей. Какой любезный – не слишком ли? Бабка – с безразмерной авоськой, одета неряшливо, на голове темный платок. Лица никак не разглядеть. А куда пойдет? Оппа – к киоску! Что ей там понадобилось? Все понятно, валяющиеся рядом пустые бутылки. Не она, вернее, никто из них. Дальше… Мужчины и женщины, вместе и порознь, с детьми и без… Не они… Нет… Нет и нет… Все! Высадив всех пассажиров, водитель автобуса закрывает двери. Через пять или десять минут он снова откроет их, чтобы впустить новых пассажиров, которых повезет из аэропорта в город. Пусть их будет как можно больше. Пусть вообще уедут все, кроме пассажиров владивостокского рейса, чтобы мне и моим коллегам было легче работать. А на площадь перед аэровокзалом продолжают подъезжать автомобили. И опять мужчины и женщины, беспечные и озабоченные, радостные и хмурые, деловитые и праздные. Но не они, не они, не они…
Из приоткрытых дверей аэровокзала до меня донеслись какие-то слова. Я обернулся и через стекло увидел хвост выстроившейся к стойке регистрации очереди. Значит, регистрация на рейс уже началась. Я взглянул на часы. Если верить расписанию, регистрация будет идти еще полчаса, затем начнется посадка. А те, кого мы ждем, в аэропорту так и не появились. Я обернулся к автостоянке, куда еще продолжали подъезжать машины. В основном на них приезжали опаздывающие на владивостокский рейс пассажиры. Они торопливо вытаскивали из салонов и багажников свои чемоданы и дорожные сумки и спешили к аэровокзалу. Некоторые судорожно дышали и пыхтели от напряжения, а один мужчина даже умудрился зацепить меня своим чемоданом, хотя вполне мог обойти. Он быстро пробурчал на ходу:
– Извините, – и проскочил в открывшиеся перед ним двери.
Когда подъехали даже самые припозднившиеся пассажиры, я швырнул в урну очередной бычок и тоже