смотрят, когда выносят приговор. «Выходит, полковник вовсе не смирился с поражением. Он готов сражаться и не боится за себя, – мелькнула в мозгу Салтанова тревожная мысль. – А как же виски? Ведь я отчетливо чувствовал запах алкоголя, идущий от полковника. Этот запах есть и сейчас. Когда полковник открывает рот, можно почувствовать пары спирта».
Стараясь понять мысли Чернышова, Салтанов присмотрелся к его глазам. Но взгляд Чернышова уже стал прежним: туманным и рассеянным. «Показалось», – облегченно подумал Салтанов.
– Как можно, полковник, – произнес Салтанов, отвечая на последнюю фразу Чернышова. – Зачем бы мы стали такую красоту губить? Нет, полковник. Девочка нам самим очень понравилась. Вон и ребята подтвердят. – Салтанов с усмешкой посмотрел на своих боевиков. – Ира сама умерла. Ты даже не представляешь, полковник, как она нас этим огорчила. – При этих словах Салтанов даже состроил скорбное лицо.
– Они изнасиловали ее, – вдруг сказал один из метеорологов.
– Они насиловали ее прямо у меня на глазах, – скорбно произнес Евгений Светлов. – Она истекала кровью, а они продолжали делать это. Сменяя друг друга, они насиловали ее, пока Ира не умерла.
– А ну заткнись! – закричал на него Салтанов. – Тебя давно надо было пристрелить. Ты еще должен благодарить меня, что живой остался!.. Все. Грузите их в вертолет и улетайте, – приказал Салтанов, указав рукой на заложников.
– Нет, – возразил Чернышов, – заложники улетят одновременно с нами.
– Ты еще будешь ставить мне условия?! – подскочил к Чернышову Салтанов.
– Прежде чем вертолет с заложниками улетит, я должен сообщить в штаб, что все химическое оружие осталось в лагере. Иначе вам не дадут улететь, – терпеливо объяснил Салтанову Чернышов. – Где вы оставили баллон и ракеты? Я должен проверить их.
– Ладно, – согласился Салтанов, – только ты, полковник, останешься рядом со мной. Пусть он проверит, – террорист указал на стоящего около вертолета Анофриева.
– Иди за мной, – один из охранявших Анофриева боевиков схватил его за надетые наручники и потянул за собой.
Неподалеку от вертолетной площадки, на снегу, лежали три снятые с пусковых установок ракеты. Анофриев внимательно осмотрел их.
– Здесь нет баллона с газом, – закончив осмотр, сообщил он.
– Где баллон? – спросил у Салтанова Чернышов.
– У нас нет баллона. Один аллах знает, где он, – развел руками главарь террористов.
– Я не верю тебе, – покачал головой Чернышов, – поэтому мы должны осмотреть ваш вертолет.
– Эй ты! – крикнул Анофриеву Салтанов. – Можешь обыскать вертолет. Там все равно нет баллона.
В сопровождении вооруженного боевика Анофриев направился к вертолету террористов. В вертолете Анофриева интересовали три вещи: баллон с газом, захваченный в воинской части 56180, химическая бомба, о которой говорил Чернышов, и люк аварийного выхода.
Анофриев обыскивал вертолет очень тщательно. Террористу, который вынужден был сопровождать его, вскоре надоело это. Террорист знал, что никакого баллона в вертолете нет, поэтому найти его невозможно. В конце концов террорист уселся на скамью в грузовом салоне вертолета, предоставив Анофриеву свободу действий. Воспользовавшись тем, что террорист ослабил свое внимание, Анофриев, проходя мимо аварийного люка, вытащил и повернул ручку, отпирающую замки аварийного выхода. Он сделал это настолько быстро, что террорист ничего не заметил. Вернувшись обратно, Анофриев доложил Чернышову результаты обыска.
– В вертолете баллона нет. Я осмотрел все очень внимательно, проверил даже запертые люки, – делая ударение на двух последних словах, сказал Анофриев.
– Салтанов, скажи, где баллон, – устало произнес Чернышов, – пока ты не сообщишь это, вас не выпустят из лагеря.
– Откуда я знаю, где баллон?! – взорвался Салтанов. – Ты же видишь, у нас его нет! У нас были ракеты с газом. Мы их вам оставляем. После того как мы улетим, можете обыскать всю метеостанцию. Если найдете баллон, он ваш.
«У террористов нет баллона. Это совершенно точно. Анофриев, обыскивая вертолет, не мог ошибиться, – рассуждал Чернышов. – Кстати, доподлинно неизвестно, что он у них вообще был. Террористы могли заполнить ракеты отравляющим газом и увезти баллон из лагеря. А вот химическая бомба обязательно должна быть. Где же она? У заложников нет вещей. Куда еще террористы могли спрятать бомбу?» Разговаривая с Салтановым, Чернышов успевал контролировать вертолет, на котором они прилетели в лагерь террористов. Никто из боевиков Салтанова к вертолету не приближался и, следовательно, заложить бомбу туда не мог.
О химической бомбе думал и майор Анофриев. После того как он открыл в вертолете террористов люк аварийного выхода, все мысли Анофриева были только о химической бомбе. Командир отряда «Альфа» терялся в догадках. Чернышов сказал ему о химической бомбе, которую террористы попытаются заложить в вертолет. Анофриев верил Чернышову, но не понимал, как они собираются это сделать.
Видя, что Чернышов медлит, Салтанов заторопил его:
– Все, мне надоело ждать. Звони в свой штаб. Скажи, что мы оставили вам все химическое оружие, и улетаем.
– Сначала пусть заложники сядут в вертолет, – сказал Чернышов.
– Эй, вы что, не слышали? Быстро в вертолет. – Салтанов начал подталкивать к вертолету заложников.
Подгоняемые террористами, заложники забрались в салон вертолета.
– И Иру не забудьте, а то в полете скучать без нее будете, – усмехнулся Салтанов.
Двое боевиков подняли лист фанеры, на котором лежала мертвая девушка, и попытались пропихнуть его в вертолет. Но в горизонтальном положении фанера не проходила в дверь вертолета.
– У нас есть транспортные носилки, – заметил Анофриев, – нужно положить тело туда.
Кроме носилок, в вертолете имелся целый набор средств для оказания неотложной медицинской помощи при ранениях, предусмотрительно захваченный по распоряжению Чернышова.
– Переложите тело, – приказал своим боевикам Салтанов.
Евгений Светлов отыскал в вертолете медицинские носилки и вместе с ними выбрался из вертолета. Террористы забрали у Светлова носилки и, грубо оттолкнув его, переложили на них тело Иры Скворцовой.
Когда бандиты снимали с тела девушки брезент, Светлов собирался закрыть глаза. Он ожидал увидеть истерзанное обнаженное тело в пятнах застывшей крови, но реальная картина крайне удивила его. На девушке были надеты шерстяные лосины и длинный свитер. Евгений Светлов отлично помнил, как бандит вытаскивал из лаборатории обнаженное тело девушки. А теперь вдруг на девушке появилась одежда. Светлов не верил в сострадание бандитов, неожиданно решивших прикрыть мертвую девушку одеждой. Светлов ничего не сказал, когда носилки грузили в вертолет, но Чернышов заметил его удивленный взгляд.
– Теперь, полковник, ты можешь сообщить в свой штаб, что Гусейн Салтанов выполняет данные им обещания, – сказал главарь террористов, когда его боевики погрузили в вертолет всех заложников и тело Иры Скворцовой.
– Дай выпить, а? – неожиданно попросил Чернышов.
– Потом. Сначала звони, – нетерпеливо сказал Салтанов.
– Дай бутылку, или звонить не буду! – громко заявил Чернышов.
«Полковник спьяну уже не соображает», – подумал Салтанов.
– На. – Террорист снова приставил горлышко бутылки к губам Чернышова.
Чернышов попытался сделать большой глоток, но только закашлялся и выплюнул отпитое виски на снег.
– Руки освободи, – продолжая откашливаться, попросил он.
– А, черт с тобой. – Салтанов отстегнул одну руку Чернышова и тут же снова защелкнул на запястье наручники, на этот раз уже спереди.
Скованными руками Чернышов поднес к губам бутылку и сделал вид, что пьет. Пробка осталась в руках у
