Салтанова. И Чернышов, не закрывая бутылки, засунул ее себе в карман.
– Дай мне рацию, – сказал он Анофриеву.
Анофриев, с которого террористы уже сняли наручники, протянул Чернышову микрофон рации, и тот сообщил в пятигорский оперативный штаб о состоявшемся обмене заложников и о предстоящем вылете террористов.
– Задержитесь при взлете, – сказал Чернышов на ухо Анофриеву, возвращая ему микрофон.
– Ты, полковник, похоже, не можешь расстаться с заложниками, – рассмеялся Салтанов, – давай иди к нам. Сейчас мы твоя компания.
Главарь террористов пребывал в отличном настроении. Химическая бомба уже находилась в вертолете с заложниками. Отравляющий газ, зажатый стенками двухлитрового цилиндра, ждал рокового мгновения, чтобы вырваться наружу, неся смерть всему живому. И Гусейн Салтанов с нетерпением ожидал, когда это наконец случится.
Глава 62
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
Чернышов развернулся и направился к террористам. За его спиной остался вертолет с заложниками и взведенной химической бомбой. Нетвердой походкой Чернышов прошел мимо Салтанова и двинулся дальше, к вертолету террористов. Проводив взглядом Чернышова, Анофриев запустил двигатель своего вертолета. Гусейн Салтанов тоже посмотрел в спину Чернышову, который обреченно шел к вертолету, потом на вертолет, в котором находились заложники, и махнул рукой своим боевикам.
– К машине! Улетаем! – скомандовал он.
Боевики не заставили себя ждать. Им не терпелось поскорее покинуть метеостанцию, к которой в последнее время было приковано внимание почти всех российских спецслужб. В Чечне, на подконтрольной территории, находиться гораздо безопаснее. Поэтому чеченцы торопились поскорее покинуть Ставропольский край и оказаться у себя на родине. Салтанов догнал Чернышова уже у самого вертолета.
– Не торопись, полковник, сейчас полетим, – сказал он, схватив Чернышова за руку.
Чернышов вынужденно остановился. Он намеревался первым забраться в вертолет и занять место около аварийного выхода, но Салтанов помешал ему сделать это. Сначала в вертолет погрузились террористы, и только после этого Салтанов подтолкнул Чернышова к грузовому люку:
– Давай, полковник, сейчас твоя очередь.
Ухватившись скованными руками за поручень, Чернышов попытался забраться в вертолет. При этом его нога соскользнула с металлической ступеньки. Сорвавшись, Чернышов наступил на ногу Салтанову. Террорист скривился от боли, но промолчал.
– Ты что, полковник? На ногах не держишься? А ну, пошел! – подтолкнув Чернышова в спину, Салтанов запихнул его в вертолет.
Словно куль, Чернышов ввалился в грузовой салон вертолета, что вызвало бурный смех у находившихся в салоне террористов. Чернышов попытался подняться, но опять поскользнулся и снова упал. Это вызвало новый приступ смеха у боевиков Салтанова. «Все правильно. Так и должно быть, – удовлетворенно подумал Чернышов. – Когда противник смешон, он не опасен. Последние два дня вы провели в большом напряжении, поэтому расслабьтесь и смейтесь».
Полковник Чернышов очень старался создать у террористов впечатление своей полной беспомощности: пусть террористы считают, что, отдав себя в их руки, он полностью покорился судьбе. На это был рассчитан весь спектакль, который с момента прибытия он разыгрывал в лагере террористов.
Ни в Пятигорске, ни в полете к лагерю террористов Чернышов не выпил ни капли. Зато он несколько раз прополоскал рот и смочил алкоголем шею, чтобы от него шел устойчивый запах. Держался Чернышов тоже соответственно. Неуверенные движения, рассеянный взгляд, мимика – все это должно было создать у террористов впечатление алкогольного опьянения. Поэтому смех террористов, вызванный его неловким падением, для Чернышова стал самой желанной реакцией. Смех означал, что обман удался.
Опираясь руками о железный пол, Чернышов поднялся на ноги. Он поморщился и покрутил головой, демонстрируя головокружение. При этом взгляд Чернышова зафиксировал расположение террористов в салоне и местонахождение запасного выхода. Он верно истолковал слова Анофриева о закрытых люках. Сейчас, посмотрев на люк, Чернышов убедился, что ручка запасного выхода уже открыта. Это упрощало задачу. Но, с другой стороны, задача осложнялась тем, что прямо напротив аварийного выхода сидел один из боевиков, закрывая люк своей спиной.
– Давай сюда, – Салтанов схватил Чернышова за наручники и усадил на идущую вдоль борта скамью между собой и одним из боевиков.
При этом террористы плотно сжали Чернышова с боков. Павел попробовал пошевелиться, но это ему не удалось.
– А ну сиди, – зашипел на него Салтанов.
Грузовой люк вертолета захлопнулся. Находящиеся в салоне террористы услышали шум набирающего обороты винта.
Энвер Пашаев занял место в кабине вертолета, рядом с пилотом. Вертолет и его пилот принадлежали Ильдару Набиеву, представителем которого в отряде Салтанова выступал Энвер Пашаев. Поэтому кресло в пилотской кабине Пашаев считал своим законным местом. В мягком кресле сидеть гораздо удобнее, чем на жесткой скамье грузового салона.
Арсен Шамхоев чувствовал себя героем: еще бы, он создал бомбу, от взрыва которой содрогнется вся Россия. Только он сумел в критическую минуту спасти честь своего командира. Теперь Салтанов и весь его отряд будут выглядеть победителями. И Гусейн не может не оценить его заслуги. Шамхоев стремился все время оставаться на глазах Салтанова, поэтому он занял место поближе к своему командиру.
– Ну что, полковник, наша взяла? – прокричал Салтанов на ухо Чернышову.
Нарастающий шум винтов становился все сильнее, поэтому приходилось кричать.
– Ты обещал отпустить меня, – напомнил Салтанову Чернышов.
– Что, боишься, полковник? Правильно. Тебе надо меня бояться. Потому что это ты сидишь рядом со мной, а не я у тебя на допросе. И я могу сделать с тобой, полковник, все, что захочу. Могу отпустить тебя, а могу и нет.
Салтанову нравилось внушать людям страх. Но больше всего ему нравилось наблюдать унижение врага. Салтанову было приятно ощущать свою власть над Чернышовым, видеть его страх и беспомощность.
– Ты вызывающе вел себя, полковник. Ты оскорбил меня и моих воинов. Все это будет учитываться при вынесении окончательного решения по твоей судьбе, – продекламировал Салтанов. – Но как только решение будет вынесено, ты, полковник, первым узнаешь о нем, – закончил бандит и рассмеялся, довольный.
Главарь террористов не собирался отпускать Чернышова. Он давно решил, что публично казнит московского полковника. Он заставит полковника умирать долго и мучительно. Но сначала полковник узнает о взрыве химической бомбы в Пятигорске и о тысячах жертв. Салтанов очень хотел, чтобы Чернышов узнал о трагедии в Пятигорске. Без этого Салтанов не ощутил бы своей полной победы над полковником ФСБ.
Глава 63
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
Майор Анофриев потянул на себя рычаг шаг-газа, и вертолет с освобожденными заложниками начал плавно подниматься над землей. Через стекла кабины Анофриев следил за вертолетом террористов. Террористы уже запустили двигатели и сейчас прогревали их. С минуты на минуту их вертолет тоже должен был взлететь. Анофриев не собирался прямо сейчас лететь в Пятигорск, но по разработанному с Чернышовым плану он должен был имитировать вылет. Анофриев заставил вертолет зависнуть в нескольких метрах над землей. Вертолет террористов никак не взлетал. Тогда Анофриев еще потянул на себя рычаг. Его вертолет взмыл в небо. Но вместо того, чтобы взять курс на Пятигорск, Анофриев выполнил разворот и снова завис над землей, уже позади вертолета террористов, в «мертвой зоне». Ограниченный сектор обзора не позволял пилоту террористов увидеть зависший позади вертолет.
Послышался равномерный гул, означавший, что двигатели вертолета прогрелись и вошли в рабочий
