же несправедливо обошлись с Егоровым! Она этого ни за что не допустит!
Схватив лежащий на журнальном столике телефон, Анна набрала номер сотового телефона Егорова. Но прежде чем в трубке раздались протяжные гудки, совсем рядом услышала знакомую мелодию. Анна растерянно обернулась на звук, приоткрыла дверцу шкафа и только тогда сообразила, что, отправляясь на операцию, Егоров оставил телефон в кармане своего пиджака. Все правильно, сотовые телефоны не берут на спецоперации. Наверняка у Егорова на этот случай есть оперативная рация. Вот только с обычного телефона на нее и не позвонишь.
Анна устало опустилась в кресло. Перед глазами оказались стоящие на телевизоре часы. В квартире Егорова вообще было много часов. Кроме этих, на телевизоре, еще на стене в гостиной, на стене в прихожей и еще одни на кухне, на холодильнике. Взглянув на циферблат, Анна с ужасом увидела, что прошло уже почти три часа, как уехал Егоров. А аль-Хаким, когда он должен выезжать из отеля? Что, если иракский кортеж уже приближается к тому месту, где его поджидает Пиночет? А Егоров об этом даже не подозревает! Нужно срочно предупредить его о допущенной ошибке! Может быть, еще не поздно вернуть кортеж имама обратно или задержать выезд. Вот только как это сделать? Анна снова взяла в руки автомобильный атлас. На одной из последних страниц там были адреса и телефоны основных государственных структур и среди них телефон дежурной части ФСБ. Недолго думая, Анна набрала указанный в справочнике номер.
– Соедините меня с дежурным по управлению по борьбе с терроризмом! – требовательно сказала она в трубку. – Это чрезвычайно важно!
Возможно, настойчивый тон подействовал на ответившего сотрудника, а возможно, он просто хотел побыстрее отвязаться от назойливой девушки, но уже через несколько секунд Анна услышала в трубке:
– Дежурный по управлению слушает.
– Это управление по борьбе с терроризмом? – на всякий случай уточнила она.
– Девушка, что вам нужно? – строго спросил дежурный.
– Полковник Егоров. У меня для него срочная информация.
В разговоре возникла пауза. Видимо, дежурный что-то уточнял. Анна прождала не менее минуты, прежде чем услышала:
– Полковника Егорова сейчас нет на месте.
– Я знаю! – поспешно ответила Анна, испугавшись, что дежурный сейчас повесит трубку. – Он на операции. У меня для него чрезвычайно важные сведения, но я не могу с ним связаться. Он оставил дома свой телефон.
Про оставленный дома телефон говорить, конечно, не следовало, но как-то само вырвалось.
– Ничем не могу помочь. – Дежурный все-таки собрался повесить трубку.
– Да послушайте! Речь идет о безопасности главы иракской делегации имама аль-Хакима! – выпалила Анна.
Несмотря на полный сумбур, ее слова, видимо, подействовали на дежурного.
– Как ваша фамилия? – уже другим голосом спросил он.
– Воротова Анна.
– Хорошо, гражданка Воротова, как только полковник Егоров вернется, я сообщу ему о вашем звонке.
– Нет, вы не поняли! Ему нужно сообщить сейчас… – закричала Анна, но в трубке уже раздались гудки отбоя.
Она снова начала нажимать попискивающие клавиши, чтобы сказать дежурному все, что о нем думает, и потребовать немедленно соединить ее с полковником Егоровым. Но когда оставалось набрать последнюю цифру телефонного номера, внезапно сообразила, что дежурный по управлению тоже, скорее всего, не может связаться с Егоровым, значит, разговор с ним ровным счетом ничего не даст. Только зря будет потрачено время. Повесив трубку, Анна бессознательно выглянула в окно. Внизу, во дворе, среди других машин стояла и «Шкода» Егорова. Ровно секунду Анна смотрела на машину, а потом бросилась к шкафу обыскивать карманы его пиджака. Раз она не может позвонить Егорову, она все расскажет ему лично. Только бы не опоздать! Ключи от машины отыскались в правом боковом кармане. Анна поспешно схватила их, быстро натянула кроссовки и джинсы и выбежала за дверь.
Пока ехала по городу, надолго нигде не задерживалась – можно сказать, редкое везение. Но на выезде из Москвы уперлась в хвост длинной пробки. Машины ползли еле-еле и то и дело останавливались. В самом этом факте не было ничего неожиданного, заторы на московских улицах – обычное явление. Анну удивило, что пробка образовалась на выезде из города, хотя в утренние часы основной поток автомобилей движется в сторону центра. Анна попыталась перестроиться, но это оказалось бесполезно – движение замерло на всех полосах. Кое-как она все-таки добралась до кольцевой развязки, но дальше проезд оказался закрыт. Поперек шоссе стояли два автомобиля ГИБДД, и инспектора, перекрыв движение в сторону аэропорта, заставляли всех водителей сворачивать на МКАД. Анна все-таки выбралась из машины и подбежала к распоряжающемуся на дороге старшему лейтенанту.
– Товарищ лейтенант!
– Проезд к аэропорту закрыт. Все вылеты временно отменены, – произнес он фразу, которую, наверное, уже не один десяток раз говорил другим нетерпеливым водителям.
– Я знаю, – поспешила объясниться Анна. – Но мне нужно…
На лице милиционера появилось раздражение.
– Девушка! Я же вам объясняю: проезд к аэропорту закрыт! Уберите машину с проезжей части и не мешайте движению! – Он демонстративно отвернулся.
– Живее освобождайте дорогу! – прикрикнул на нее другой милиционер. Он тоже был зол и не собирался этого скрывать.
Сзади нетерпеливо засигналили водители, которым Анна загородила проезд. Кто-то даже, высунувшись из окна, обозвал ее дурой. Анна с отчаянием поняла, что ни тем ни другим сейчас ничего не докажет. Ее просто не станут слушать. Пришлось возвратиться в машину и, подчиняясь нетерпеливым жестам регулировщиков, свернуть на МКАД.
То, что милиция перекрыла Внуковское шоссе, свидетельствовало только об одном – скоро здесь проследует кортеж иракского имама. Возможно, аль-Хаким уже выехал из «Президент-отеля», а она так и не предупредила Егорова! Внезапно Анна вспомнила про дорожный атлас, который, несмотря на спешку, все- таки захватила с собой. Возможно, до оврага можно добраться другим путем. Она сразу открыла нужную страницу и тотчас уперлась взглядом в пересечение Внуковского и безымянного шоссе. Если верить карте, перекресток дорог находился как раз перед злополучным оврагом. Анна проследила по карте, как проходит нужная ей дорога, и, вдавив чуть не до отказа педаль акселератора, помчала машину вперед. Только бы успеть, неотвязно преследовала ее одна и та же мысль. О том, что и это шоссе также может быть перекрыто милицией, она даже не думала.
Это была отчаянная езда, которую можно было сравнить разве что с безумной гонкой по южноамериканским джунглям. Анна бесцеремонно меняла полосы и обгоняла другие машины, если только видела такую возможность. Ей то и дело сигналили другие водители, она тоже сигналила им в ответ, подрезала, и удивительно, как ни с кем не столкнулась. В первую очередь следовало отдать должное Егорову, который следил и заботился о своей машине. Наконец впереди показалась нужная развязка. Анна лихо свернула с Кольцевой, с трудом вписавшись в поворот, но все-таки удержала машину на трассе. Машин впереди стало заметно меньше, и она еще прибавила скорость, но потом все же немного притормозила, опасаясь проскочить нужный ей поворот в сторону Внуковского шоссе. Не проскочила, еще издалека увидев стоящий на дороге автомобиль ДПС. Возле него, как и на пересечении с МКАД, прогуливался регулировщик, правда, только один – его напарник сидел в машине. Решив, что и на этот раз объяснения с гаишниками не приведут ни к чему хорошему, поравнявшись с милицейской машиной, Анна резко вывернула руль и, едва не задев шарахнувшегося в сторону регулировщика, промчалась мимо. Пусть попробуют догнать, мстительно подумала она. А и догонят, так вынуждены будут сообщить обо всем своему начальству. Может быть, тогда кто-нибудь прислушается к ее словам.
Милиционеры, надо отдать им должное, не стали терять времени. Регулировщик, которого она едва не сбила, сейчас же запрыгнул в машину, его напарник дал газ, и милицейский «Форд» рванулся следом. В зеркало заднего обзора Анна увидела, как настигает ее милицейский автомобиль. Расстояние между
