Сарове, где производятся и разбираются отслужившие свой срок ядерные боеприпасы. Долгое время работал вместе с Корчагиным и вместе с ним получил Государственную премию за разработку ранцевого ядерного фугаса. Включи дальше... Если террористы целенаправленно охотятся за разработчиками малогабаритных ядерных фугасов, то их следующей жертвой может стать Лобанов, – продолжал Егоров. – После гибели академика он, пожалуй, наиболее осведомленный человек.
– Так что теперь, прикажете его охранять?
– Его охраняют наши коллеги из нижегородского управления, обеспечивающие контрразведывательное прикрытие саровского сборочного предприятия, – ответил Егоров. – А вот пресечь направленные против Лобанова возможные акции террористов «Аль-Кайды» – это действительно наша задача. А мы пока так и не выявили агента террористов и соучастника похищения и убийства семьи академика Корчагина.
– Так мы и работаем всего несколько дней, – заметил в ответ Чигорин.
– Террористы уже убили четырех человек! – резко сказал Егоров, вновь указав на телевизионный экран. – Поэтому твое благодушие совершенно неуместно! Тебе было поручено отработать круг знакомых Ольги Корчагиной. Каковы результаты?
– Возможно, Ольга Корчагина, как утверждает ее сестра, и была общительной женщиной, но вот откровенничать с посторонними о личной жизни и своих планах она явно не любила, – подобравшись под строгим взглядом Егорова, приступил к докладу Вадим. – В школе, где учился ее сын, никто, кроме классной, не знал, что Ольга с ребенком в майские праздники собирается за границу. Более того, никто из учителей не знал, что в их школе учится внук создателя советского ядерного фугаса. Мальчик носил фамилию отца, а Ольга не распространялась, что он внук академика Корчагина.
– Ну, а сам Данил, – прервал Вадима Егоров. – Неужели он не рассказал своим школьным друзьям о том, что поедет с мамой за границу?
– Представьте себе, нет. Во всяком случае, его друзья в один голос заявили мне, что о предстоящей поездке Данила в Египет ничего не знали. Меня, признаться, это тоже удивило. Я спросил об этом его учительницу. Она мне и объяснила, что Ольга так воспитала сына, что он совершенно не хвастался перед сверстниками. В общем-то, насколько я могу судить о ней, она и сама была такой.
– И что же, никто из ее знакомых не знал о Египте? – уточнил Егоров.
– Почему? Знал ее бывший муж Николай Леонидов. Он, кстати, есть здесь, – Вадим указал взглядом на видеодвойку. – В первом ряду, с краю, с белым букетом в руках. Накануне отъезда Ольга сама позвонила ему домой и сообщила, что на неделю улетает с ребенком за границу, так что он сможет увидеться с ним только после их возвращения.
Егоров вспомнил мужчину с букетом белых лилий. На кладбище он стоял отдельно от всех и остался возле могил, когда остальные направились к выходу с кладбища.
– Кто он? Чем занимается?
– Леонидов Николай Степанович, тридцать девять лет, по специальности врач-реаниматолог. Сейчас работает менеджером в торговой фирме, поставляющей медицинское оборудование. В прошлом году женился на женщине, имеющей дочь четырех лет.
– Оперативно, – похвалил Вадима Егоров. – Когда ты только успел столько о нем узнать?
– Ваша школа, – заулыбался польщенный похвалой Вадим. – Я вчера вечером съездил к Николаю Леонидову домой. За одно познакомился с его новой женой и приемной дочерью. Забавная девчушка, – Вадим улыбнулся. – Своего отчима просто обожает. Мы разговаривали на кухне. Так она все время крутилась возле него, пока мать не увела ее в комнату. По-моему, у них хорошая дружная семья. Да и сам Николай мне понравился.
– А почему они с Ольгой развелись? – поинтересовался Егоров.
– Я тоже задал ему этот вопрос! – подхватил мысль начальника Вадим. – Но он ушел от ответа. Просто сказал, что они с Ольгой не подходили друг другу.
– И выяснилось это только через десять лет совместной жизни? – Вадим в ответ лишь развел руками и, хитро улыбнувшись, добавил – Думаю, этот вопрос, шеф, вам лучше задать Ирине Корчагиной. Полагаю, она была в курсе отношений сестры с ее бывшим мужем.
– С чего бы это ей со мной охотно делиться подробностями личной жизни своей погибшей сестры? – нахмурился Егоров.
– Ну, хотя бы с того, что она приглашает Вас к себе домой, – опустив глаза, произнес Вадим.
– Не болтай ерунды! Я был у Ирины всего один раз! – оборвал его Егоров. – Лучше скажи, ты выяснил: кто-нибудь еще из окружения Ольги Корчагиной, кроме бывшего мужа, знал о ее поездке?
Повозившись на стуле, Вадим вытащил из заднего кармана джинсов потертый блокнот и, загляну туда, сказал:
– Практически в полном составе знала дизайнерская фирма, где работала Ольга. Я не сумел поговорить только с одной дамой-дизайнером, двумя девицами из рекламного отдела и водителем. Их не оказалось на месте, пришлось ограничиться их установочными данными. – Вадим щелкнул пальцем по открытой странице и продолжал. – Зато те, с кем мне удалось увидеться, а это директриса, двое дизайнеров-декораторов и бухгалтер, были в курсе Ольгиных планов. Когда она подписывала у директрисы свое заявление на недельный отпуск, та не преминула поинтересоваться, где Ольга собирается его провести, и, в силу своей женской расположенности к сплетням, поделилась этой новостью с остальными сотрудницами. Так что я более чем уверен, что о поездке Ольги в Египет в этой фирме знали абсолютно все... Еще знала Ольгина парикмахер. Она работает в фитнес-центре, куда Ольга ходила заниматься. За неделю до отъезда Ольга заходила к ней обновить прическу и покрасить волосы. Вот, в первом приближении, все, – закончил Вадим и, закрыв блокнот, спрятал его обратно в карман джинсов.
– Надо будет окончательно определиться со списком Ольгиных знакомых, которые знали об ее отъезде в Египет, и отработать контакты каждого, – задумчиво произнес Егоров.
– Ладно, сделаю, – со вздохом ответил Вадим. – Только если вы, Андрей Геннадьевич, хотите знать мое мнение, все это напрасный труд.
– Ну-ка, ну-ка, поясни.
Егоров не любил бездумного поддакивания и всегда требовал от подчиненных собственного анализа и оценки, всякий раз охотно вступая с ними в полемику.
– Ну, найду я еще несколько человек, которые знали о предстоящей поездке Ольги Корчагиной в Египет. Что с того? – принялся развивать свою мысль Вадим. – Как они могут быть связаны с арабскими террористами? Среди их знакомых, наверняка, даже нет ни одного араба. И потом, это слишком длинная цепочка, чтобы таким образом ваш пресловутый Шах мог выйти на академика Корчагина. Если допустить, что похищение семьи Корчагина было организовано террористами по сигналу их агента из Москвы, то он, наверняка, не из окружения Ольги, а из окружения ее отца.
– Видишь ли, – медленно произнес Егоров. – Инициатором этой поездки выступила Ольга. Константин Александрович долго раздумывал над ее предложением и принял окончательное решение лишь за несколько дней до отъезда, а своих коллег в институте проинформировал об этом вообще накануне вылета. То есть за три дня до нападения террористов! Даже если допустить, что кто-то из работников НИИ высоких энергий связан с «Аль-Кайдой» и немедленно проинформировал своих хозяев о вылете семьи Корчагина за границу, то, как ты сам понимаешь, за три дня организовать операцию по похищению целой семьи практически нереально. Уверен: эта информация поступила к террористам гораздо раньше и именно от человека из окружения Ольги. Кстати! – Егоров пристально взглянул на Вадима. – А почему ты не включил в свой список Алексея Белькова?
– Так он же ее жених, – удивился Вадим. – И, по словам Ольгиных знакомых, был безумно влюблен в нее.
– Ну, насколько я могу судить из общения с ним, Алексей весьма четко контролирует свои эмоции, – заметил Егоров. – Так что утверждение насчет безумной страсти, на мой взгляд, выглядит весьма сомнительным. И потом, я бы уточнил, как у него возникло чувство к Ольге Корчагиной. Ведь она уже немолодая женщина. Бельков, кстати, младше ее на три года. К тому же, у Ольги был ребенок от первого брака.
– Он отличный парень. Я знаю его с 95-го года. Мы познакомились в Чечне, где он делал свои репортажи. Между прочим, Алексей был чуть ли не единственным журналистом, который тогда честно и объективно писал о чеченской компании. Его материалы даже в «Красной звезде» публиковали. Сначала,
