не выходила.
– Не выходила?!
Оттолкнув стоящего на пути старшину, Егоров бросился вверх по лестнице. Больше всего он боялся обнаружить в квартире погибшего заместителя министра труп его жены. Добежав до пятого этажа, Егоров бросил косой взгляд на кнопку квартирного домофона Малашенко и, что есть силы, забарабанил в дверь.
– Антонина Игнатьевна, Вы дома?! Ответьте!
– Кто там? – донесся из-за двери в ответ усталый женский голос.
Егоров облегченно перевел дыхание.
– Антонина Игнатьевна, я из ФСБ. Меня зовут Андрей Геннадьевич. Откройте, пожалуйста, дверь. Мне необходимо с вами поговорить.
Хозяйка квартиры, кутающаяся в домашний махровый халат, распахнула перед Егоровым входные двери и произнесла тем же бесцветным голосом:
– Входите.
– Сейчас. Только прежде чем я войду, Антонина Игнатьевна, пожалуйста, ответьте мне на один вопрос: Ваш муж вчера сам открыл дверь?
– Н-нет, – на лице женщины появилось удивление. – Я впустила его. Кто-то, наверное дети, засунули в замок спичку, и Борис не смог открыть дверь ключом.
– И позвонил в звонок? – закончил за женщину Егоров.
– Да, – кивнула она.
– А когда приехала бригада «скорой», врач тоже позвонил в звонок?
– Да.
Егоров прикрыл глаза. Ему все стало понятно.
– А теперь, Антонина Игнатьевна, постарайтесь вспомнить: кроме Бориса Владимировича и врача «скорой», еще кто-нибудь пользовался Вашим дверным звонком?
На этот раз женщина отрицательно покачала головой:
– Нет. Но я уехала на «скорой» вместе с Борисом. А потом... – она прервалась, чтобы промокнуть выкатившуюся слезу. – Мне стало плохо, и я всю ночь провела в больнице. Вернулась только под утро. Может быть, кто-то в мое отсутствие... Простите, – женщина снова промокнула глаза. – А что означают эти ваши вопросы?
– Скоро сюда подъедут наши эксперты, и тогда я Вам все объясню, – ответил Егоров. – А сейчас у Вас найдется дома какой-нибудь полиэтиленовый пакет.
Женщина удивилась еще больше, но через минуту вынесла из квартиры прозрачный полиэтиленовый пакет. Егоров ловко надел его на установленный на стене домофон, прикрыв кнопку звонка, и, обернувшись к наблюдающей за ним женщине, сказал:
– Вы можете вернуться в квартиру, Антонина Игнатьевна. А я подожду здесь наших экспертов.
Прибывший со следственной бригадой эксперт-криминалист обнаружил на кнопке дверного звонка микрочастицы контактного яда, подтвердив тем самым факт убийства заместителя главы Минатома Бориса Малашенко и врача бригады «Скорой помощи» Виктора Цизина.
Оставив эксперта и сотрудников следственной бригады в квартире Малашенко, Егоров спустился на первый этаж, где располагался милицейский пост. Увидев его, дежурящий в подъезде старшина вновь хотел выйти из своего застекленного отсека, но Егоров втолкнул его обратно и, плотно прикрыв за собой дверь, грозно спросил:
– Говоришь: за входом следишь?! Кто посторонний вчера вечером заходил в подъезд?!
– Никто не заходил, – растерянно пробормотал старшина. – Только свои.
Егоров с трудом сдержал готовое сорваться ругательство.
– Вчера сюда заходил убийца, убивший двух человек! Он дважды прошел мимо тебя. Дважды! И ты его не остановил.
Постовой часто заморгал, потом начал мелко икать и, наконец, выдавил из себя:
– Так вечером люди с работы или еще откуда возвращаются. За всеми разве уследишь? Но только не было посторонних. Да и как бы чужой в подъезд попал? Для этого надо ключ иметь.
Егоров обернулся к двери, закрытой на электромагнитный замок. Старшина прав – для того чтобы войти в подъезд, убийца должен был иметь ключ.
– Кто-нибудь из жильцов в последние дни терял ключи?
– Да вроде нет, – старшина неопределенно пожал плечами и отвел глаза в сторону.
Последнее обстоятельство Егорову не понравилось. Он подступил к милиционеру вплотную и, когда тот съежился под его пристальным взглядом, приказал:
– Рассказывай все, пока я тебя за соучастие в убийстве не привлек!
– Да Вы что, товарищ полковник? – дрожащим голосом пролепетал старшина. – Какое соучастие? Я же ни сном ни духом...
– Рассказывай, – оборвал его лепет Егоров.
– В общем, в среду один крутой, из новых жильцов, во дворе с бомжом сцепился. Ну, ключи и посеял, – повесив голову, покаянно произнес старшина.
– С бомжом сцепился? – повторил вслед за ним Егоров. – Они что, дрались?
– Да не то чтобы дрались. Этот мусор пошел выбрасывать. А там бомж в баках роется. Наш, видно, на него наехал. А бомж ему как врежет, а затем через подворотню на улицу сиганул.
– Где это происходило? У мусорных баков?
Егоров бросил взгляд на два монитора, транслирующих изображение с установленных по фасаду дома видеокамер наружного наблюдения. На одном из них действительно были видны огороженные бетонными плитами мусорные баки в глубине двора. Постовой не переставал его поражать.
– Так, ты видел происходящее и не заявил об этом?!
– А чего? – набычился старшина. – Раз потерпевший без претензий, чего заявлять? Мне что, больше всех надо?
Егоров чуть не задохнулся от гнева. Если бы постовой все сделал по инструкции, возможно, удалось бы предотвратить двойное убийство.
– Камеры, которые установлены снаружи, только транслируют на мониторы изображение или еще и ведут запись?
– Записывают, – поспешно кивнул головой старшина и, выдвинув ящик своего стола, показал его содержимое Егорову. – Вот тут у меня кассеты на каждый день: понедельник, вторник...
– Поставь «среду» с записью этой драки, – распорядился Егоров.
Старшина с готовностью начал перебирать в ящике видеокассеты и, отыскав нужную, вставил ее в соединенный с монитором видеомагнитофон. Прокрутив изображение, он довольно быстро отыскал интересующий оперативника момент.
– Вот, товарищ полковник, глядите.
Схватка на экране длилась считаные секунды. Сутулый бомж лишь на мгновение взмахнул рукой, и ринувшийся на него здоровенный детина в спортивном костюме как подкошенный рухнул на землю.
Оторвавшись от экрана, Егоров перевел взгляд на постового:
– До окончания расследования я забираю эту видеокассету.
– Только напишите расписку, товарищ полковник. Чтобы все было по закону, – предупредил его старшина.
Егоров смерил его презрительным взглядом:
– Не беспокойся. Напишу.
Изъяв у постового кассету и оставив обещанную расписку, Егоров отправился на Лубянку. В восемь вечера в управление возвратился Вадим Чигорин. Но новости, которые он привез, оказались тоже неутешительными. Проходившая в Экспоцентре выставка оптико-электронной и измерительной аппаратуры завершила свою работу. При этом Гость – Сайбель на выставке больше так и не появился.
37. Крылатское, Москва
День прошел без сообщений о каких-либо серьезных ЧП. Зато вечером все телевизионные каналы
