Лена отправила в Рязань несколько экземпляров газеты. Но девчонка почему-то не забывалась, как и та поездка.
Про одни публикации забываешь сразу. Другие, получившие общественный резонанс, живут своей жизнью, герои, несогласные с журналисткой, долго беспокоят автора, грозят судом и расправой. Очерк о Рязанской ВТК — воспитательно-трудовой колонии — растревожил душу Калининой. Она очень близко увидела тех, кто оказался по ту сторону.
— Леночка, нельзя все принимать так близко к сердцу, — сказали ей. — Вы — незащищенный человек.
И это было правдой. Пока она не умеет по-другому.
Тогда, читая дело этой жестокой девчонки, она ненавидела её. А когда надзирательница привела её, когда встретились глаза в глаза… «Они тоже люди, — она вспомнила слова, сказанные одним пожилым эмвэдэшником, — и здесь, в неволе, относится к ним надо по-людски, потом они придут к нам, в наше общество».
— Как ты здесь оказалась? — спросила Лена.
— Я искала вас, — ответила Ирина. — Помните наш разговор там?..
— Помню. Ты ещё сказала, что больше не вернешься туда.
— Не вернусь!
— А… — Лена замялась, что-то прикидывая про себя.
Ирина улыбнулась.
— Поняла, о чем вы. Меня выпустили раньше срока. Скостили.
— Очень рада за тебя.
Ирина сжала губы.
— Да чего там! Я вас неделю караулю.
— Зачем? — удивилась Лена. — Подошла бы сразу. — Я тебя ещё в китайском ресторанчике заметила.
— И не узнали.
— Нет. Ты так изменилась. Выглядишь просто роскошно.
Ирина подняла глаза и молча посмотрела на Лену. Было в её взгляде что-то непонятное.
— Я хочу с вами поговорить, — тихо произнесла она.
— Тогда пошли, — просто сказала Лена, наклонилась, чтобы поднять сумку, и тут увидела её, немолодую женщину в сером пальто, которая второй день ходила за ней по пятам.
Дама, заметив, что её обнаружили, почему-то испугалась и кинулась прочь.
— Я сейчас, — Ирина метнулась за ней.
Ничего не понимающая Калинина обогнула угол дома. То, что она увидела, заставило её оцепенеть.
Дама в сером пальто с ловко скрученными сзади руками лежала на снегу. Ирина сидела на ней и свободной рукой цепко держала за волосы. Шапка дамы вавялась рядом.
— Сука шершавая, говори, зачем за ней ходишь, говори, ну?!
Женщина промямлила что-то нечленораздельное.
— Башку проломлю!
Ирина больно дернула её за волосы. Женщина взвыла.
— А-а, больно тебе, больно? От меня не вырвешься!
— Охранная фирма наняла следить, — выдавила женщина, поняв, что от этой молодой чертовки пощады ждать не приходится.
— Зачем?
— Н-не знаю.
— Фирма какая?
Дама назвала охранную фирму.
— Кто заказал?
— Н-не знаю…
— Ах, не знаешь?
Ирина разъярилась и, схватив за волосы покрепче, стукнула её лбом об лед.
— Морду разобью! — зловещим голосом пообещала она.
— Заказчик… — Дама назвала акционерное общество, против которого Лена недавно выступила с серией разоблачительных публикаций.
— Ирина, не надо! — подбежавшая Лена попыталась оттащить девчонку в сторону.
— Елена Владимировна, — оглянулась на Калинину Ирина, — она же ещё ничего не сказала.
— Я все знаю, Ирина, пойдем, прошу тебя. Не связывайся.
— И за сколько тебя наняли? — Сайгина в последний рванула волосы дамы.
— Сорок долларов в час, — прохрипела та, не веря, что её оставят в покое.
— Живи, сука! — Ирина ослабила хватку. — Еще раз увижу здесь, кровью харкать будешь, поняла?
— Да, — прохрипела женщина.
Ирина поднялась. Калинина с ужасом смотрела на нее.
— Я вам помогу, Елена Владимировна, — ровным голосом произнесла Ирина и, как примерная девочка, взяла сумку с продуктами.
Они молча шли к подъезду.
— Извините, — произнесла Ирина, когда они стояли возле лифта.
— Ты всегда так действуешь? — спросила Калинина, с трудом приходя в себя. — Тебя недавно освободили, представляешь, что может быть, если?..
— Ничего, — упрямо мотнула головой Сайгина.
Елена открыла дверь квартиры.
— Извини, у меня беспорядок. Материал в номер сдавала.
В прихожей Ирина, не раздеваясь, прислонилась спиной к стене и молча стояла так.
— Ты что? — позвала её Лена. — Проходи!
— Ничего, — выдохнула девушка. — Просто там я часто думала… Я хотела прийти к вам. Почему вы не спрашиваете, зачем?
— Сама расскажешь. Послушай, я ведь помню, тебя там, — журналистка, как и Сайгина, не сказала: колония, она знала, что вернувшиеся оттуда, говорят просто
— Хочу.
— Я сегодня устала смертельно, да ещё подергалась… Ты располагайся. Сейчас душ приму, иначе я не человек, а потом будем ужинать, ладно?
— Ладно. — Ирина прошла в комнату и стала медленно её оглядывать.
— Хорошо у вас, уютно. Просторно, места много.
— Дом старой постройки, — подтвердила Лена. — Ремонт недавно сделала, подновила кое-что. Практически вся мебель от бабушки осталось. И квартира её. Мои только книги да барахло разное.
Едва Лена направилась в ванную комнату, зазвонил телефон.
Это был Алексей, журналист.
— Леночка, помоги, будь человеком. Статью готовлю, мне нужна информация на некоего Журкина из общественного Фонда при…
— Знаю, — перебила Лена. — Что конкретно тебя интересует?
— Все, — веско сказал Алексей.
— Слушай, давай завтра.
— Завтра надо все сдать в редакцию, — холодно произнес он. Калинина вздохнула и понимать это надо было так: какого черта берешься за работу, если не имеешь достаточной информации.
— Я на тебя надеялся, — в голосе послышались укоризненные нотки.
— Ты не одна? — наконец догадался он.
— Не одна. Ко мне приятельница в гости приехала.
