еще». Мафории так и не нашелся, и авва, рассерженный странным этим происшествием, говорит: «Здесь живут разбойники. И, жив Бог, никто не будет причащаться, и мы не вкусим ничего, пока не найдется вор». Когда авва с диаконами обыскивал келий, а братья были в церкви, укравший мафории монах сказал брату своему, человеку весьма Богобоязненному: «Увы, что мне теперь будет?». Тот говорит ему: «За что?». Укравший отвечает: «Я украл мафории, и он спрятан в моей келий на дне кувшина для вина». Богобоязненный монах говорит ему: «Не печалься, ступай и поставь кувшин в мою келию». Ушедши, вор перенес кувшин в келию того брата. Когда авва и диаконы в поисках пропажи взошли туда, где стоял кувшин этого брата, один из диаконов, опустив в него руку, вытащил мафории и начал кричать: «Вот Богобоязненный этот брат оказался вором». И, придя в церковь, они наложили на него руки свои, и нанесли ему множество ударов, и, вытащив его, прогнали из монастыря. А он взывал к ним, говоря: «Дайте мне раскаяться, и я больше так не сделаю». А диаконы вытолкали его за ворота, говоря: «Не можем мы терпеть у себя вора», и вернулись, чтобы преподать братьям святое причастие. И, когда диакон хотел поднять с престола покровец, он не совлекался. И все стали смотреть, нет ли там какой помехи, и ничего не нашли. А авве пришла на ум премудрая мысль, и он сказал: «Не случилось ли это оттого, что мы прогнали брата? Ступайте, приведите его, и тогда узнаем». По приходе того брата стали снимать покровец, и тотчас он свободно совлекся.
Это называется положить душу свою за ближнего. Если нам и не достичь подобного совершенства, да не оговорим хотя бы ближнего своего и не осудим, чтобы не лишиться блаженства, сужденного праведникам.
12
В великой Антпохии сирийской множество Богоугодных домов. Одним из них ведал некий христолюбивый муж. У него было обыкновение всегда подавать бедным то, в чем каждый нуждался. И вот однажды он покупал разные необходимые вещи и среди них приобрел исподние одежды из египетского льна и оделял ими приходивших к нему нищих по слову Господа, рекшего: «Был наг, и вы одели меня». И, когда он раздавал, как было сказано, одежды, пришел к нему какой–то брат и взял не только единожды, но дважды и трижды. Христолюбивый тот муж заметил, что нищий подходит во второй и в третий раз, но не остановил его. Когда же нищий подошел в четвертый раз, христолюбец как человек, пекущийся об остальных бедняках, в досаде говорит ему: «Вот ты взял у меня в третий и в четвертый раз, и ни слова от меня не услышал, но вперед не делай так, ибо и другие равно бедствуют и нуждаются в благотворении». И тогда нищий, устыдившись, отошел, а мужу, ведавшему Богоугодным домом, той же ночью привиделось во сне, будто он стоит в месте, называемом Херувим. Место исполнено великой святости, ибо там, как передают посетившие его люди, есть страшная икона, на которой изображен спаситель наш Иисус Христос. Стоя здесь в глубоком раздумье, христолюбец этот видит, как спаситель с иконы сошел к нему и всячески корит его за четыре гиматия, взятые нищим. А так как муж тот продолжал молчать, Христос распахивает свой хитон и показывает одежды, что были под ним, считая их и говоря: «Вот один гиматий, вот второй, вот третий, вот четвертый. Не горюй — смотри, все, что ты дал нищему, пошло мне». Узнав свои гиматии, христолюбец припадает к стопам Спасителя, говоря: «Снизойди к малодушию моему, владыка, ибо я подумал так, потому что я человек». Пробудившись, христолюбец возблагодарил Бога, явившего ему такое свидетельство, и с тех пор в простоте и с радостью подавал просящему. И все, слышавшие рассказ его, восславили Бога.
