— Взял плату.
— Получил денежки.
— И корова у него дома.
Тедо вздернул с сомнением свои густые рыжие брови.
— Вот, слышите, люди говорят… Я все же не думаю, чтобы это была правда… Нельзя же, в самом деле, всех собак на председателя вешать!
«Партер» гудел. Ничего уже нельзя было разобрать. Коварно улыбался в президиуме Надувной. На «эстраде» царило неловкое молчание.
Дядя Нико смотрел на оратора насмешливо-презрительным взглядом и тихо, с сожалением качал головой.
Тщетно призывал председательствующий собрание к порядку. Наконец встал секретарь райкома:
— Товарищи, товарищи, что это значит? Не превращайте собрание в базар! Дайте каждому высказаться! Послушайте друг друга, потерпите!
— Не хотим! Чего еще терпеть, не хотим!
— Чего не хотите? Кто там реплику подал, пусть встанет.
— И встану, думаете, побоюсь?
— Ну, так вставай. Говори, чего тебе нужно?
— А того нужно, что не хотим.
— Чего не хотите, говори!
— Не хотим, и все тут. Сами же видите, что не хотим.
— Объясни, добрый человек, чего ты не хочешь?
— Да что все переспрашиваешь, как малое дитя! Точно не понимаешь, что я говорю!
— Что говоришь, понимаю, а вот чего ты не хочешь — не знаю и не пойму.
— Добиваешься, чтобы я прямо сказал? Не хотим, и дело с концом. — И сел.
Луарсаб развел руками:
— Удивительный народ! Сами не знают, чего им нужно и чего они не хотят!
— Как не знаем, уважаемый, очень даже хорошо знаем, только вы вот все не хотите понять.
— Председателя мы не хотим, вот чего.
— Какого председателя, имени и фамилии у него нет? Или вы вообще не хотите иметь председателя?
— И имя, и фамилия его вам прекрасно известны. Так вот, мы его не хотим.
— Ладно, садитесь. Все понятно.
— Слава тебе господи!
— Уразумели наконец.
— Значит, вы не хотите, чтобы председателем вашего колхоза оставался по-прежнему Нико Балиашвили — так?
— О чем же мы все вопим битый час — уж языки вывалились! Неужели до сих пор не могли понять?
— Хорошо, поняли. Но нельзя же оставить колхоз без председателя? Надо кого-нибудь другого на место Балиашвили избрать.
— Колхоз без председателя никому не нужен, это так.
— Избирайте кого угодно, лишь бы был правильный человек.
— Хорошо. Раз вы дали отрицательную оценку работе нынешнего председателя в минувшем хозяйственном году — кстати сказать, для райкома это было не так уж неожиданно, — то ничего не остается, как освободить его. Но есть у вас взамен подходящая кандидатура?
— Сколько угодно!
— Хватит у нас людей, годных в председатели!
— Голосовать будем! Давайте голосовать!
— Придет и для этого время. А пока — райком уже позаботился о новом председателе, принял во внимание все обстоятельства и предлагает вам своего кандидата.
— Давайте предлагайте.
— Посмотрим, кого вы нам предложите.
— Тише! Слушайте, если хотите узнать.
Шум понемногу стих.
— Тут были высказаны сомнения относительно молодых кадров. А об иных было сказано, что они постарели и с работой председателя не справятся. Райком предлагает вам кандидата не старого и не молодого, члена партии в течение многих лет, человека опытного, превосходно знающего сельское хозяйство. До объединения он руководил одним из колхозов в вашем селе. Это как раз такой человек…
— Да говори уж, не томи — о ком речь? Мы ведь не гадалки, чтобы отгадывать. В селе было четыре колхоза.
Председательствующий вскочил с разъяренным лицом.
— Кто это там хулиганит? Сейчас же прогоню с собрания.
— Чего орешь, крапивный листок? Кого, ты выгонишь? Выходит, человек на общем собрании слова сказать не может? Ведь уже до рассвета досиделись! Люди устали! Поспать, отдохнуть нам нужно или нет? Что вы тянете? Ширакская дорога и то короче!
— Говори уж сразу и кончим дело поскорей!
Секретарь райкома повернулся к председательствующему, заставил его сесть.
— Товарищи, если вы будете нам мешать, собрание еще больше затянется. А вы садитесь, почтеннейший. Не вы одни устали, каждый человек чувствует себя усталым после трудового дня. И потому мы не должны мешать друг другу. Давайте терпеливо послушаем. Кандидат, о котором я вам говорю, — это Тедо Нартиашвили. Человек опытный, умный, преданный колхозу и общему делу. Один из передовиков села. В настоящее время является руководителем третьей полеводческой бригады. Только вы не поймите меня так, как будто райком навязывает вам эту кандидатуру. На все ваша воля, вы в полном праве решать как хотите. Правильно тут говорил один из ваших старейших колхозников: кого сменить, кого назначить, зависит исключительно от общего собрания. Райком, будучи досконально знаком со всеми обстоятельствами и глубоко изучив вопрос, дает просто свою рекомендацию. Личность предлагаемого кандидата райкому хорошо известна. По нашему мнению, кандидатура Тедо Нартиашвили вполне приемлема.
— Тедо так Тедо, мы ничего против не имеем.
— Согласны, согласны!
— Давайте Нартиашвили!
— Пускай будет Тедо!
— Маркоз лучше!
— Тедо Нартиашвили, Тедо!
— Иосифа!
— Тедо!
— Пусть Нико остается!
— Не надо его! Давайте Тедо!
— А чем плох Маркоз, люди?
— Тедо! Мы хотим Тедо!
— Нико! Нико!
— Посадим председателем Сабу Шашвиашвили! Пусть теперь Шашвиашвили выйдут в начальство. Съели нас живьем эти Балиашвили и Нартиашвили!
— Тедо! Тедо! Давайте голосовать!
— Пусть Нико остается!
— Не хоти-им!
— Давайте нам Тедо!
— Хотим Тедо-о-о!
— Пусть будет Саба!
