Пожилой человек поднялся по лестнице на второй этаж, вошел в просторную комнату и сел за письменный стол, обтянутый синим сукном.
Колхозники разместились на стульях, расставленных рядами вдоль стен.
Тот, что сидел за столом, снял шапку, надел очки, развернул газету, пробежал ее глазами и отодвинул в сторону. Потом, сплетя пальцы, положил руки на стол и обвел собравшихся строгим взглядом.
— Маркоз здесь?
— Здесь, дядя Нико.
— Как дела в твоей бригаде? Сколько арб собираешься запрягать?
— Три арбы готовы, и жнецов уже выделил.
— Как три? Ты же должен вывести четыре!
— Должен-то должен… Да у Бегуры вчера вечером арба сломалась… Три стояка и перекладина — в щепки.
— Что ж, добрый человек, из-за этого ты мне в такую горячую пору арбу недодаешь? Неужели я должен сам о каждом пустяке заботиться и все вам подсказывать? Или, ты думаешь, у председателя мало дела? Нынче же свези арбу Левану — пусть срочно наладит!
От резких слов председателя бригадира передернуло.
— Да ведь чинить-то нечем, дядя Нико, лесу у меня нет. Где я его возьму?
Лоб председателя угрожающе собрался в складки.
— Лес тебе понадобился? — Он повысил голос. — Кругляк или строевой? Да какой там особенный лес нужен, парень? Ступай сейчас же, отбери две-три слеги из тех, что валяются около хлева. Не найдется длинной для перекладины — выдерни жердь из омета. Завтра утром чтобы ты меня встретил с четырьмя арбами в поле!
Маркоз направился к выходу.
— Погоди! — настиг его в дверях оклик председателя. — Сколько у тебя жнецов?
— Десять, а вязать снопы я поставил пятерых.
— Добавишь еще двух жнецов и одного сноповяза. Подлески — поле изрядное. Где скирды будешь ставить?
— У Мирных вязов.
— Не далеко Ли?
— А ближе там нет тенистого места.
— Ладно. Ступай и сделай все, как я сказал. На стояки хватит двух слег. Скажешь сторожу от моего имени, он отпустит.
Бригадир топтался в дверях.
— Я-то пойду, дядя Нико… Да где мне взять еще трех человек? Людей не хватает!
— Как не хватает? Ведь у тебя в бригаде числится шестьдесят семь человек!
— Ну да, числится… А сколько на работу не выходит! У меня все при деле: кто назначен воду возить, кто — свясла вить, кто — стога ставить, кто на комбайн… Все распределены.
— Это меня не касается. Ступай и сделай, как тебе сказано. Урожай ждать не будет, вовремя надо его брать!
Бригадир вышел.
— А у тебя как дела? Все наладил для завтрашней работы?
Рослый, худощавый, заросший бородой молодой человек поднялся со стула.
— К вечеру все будет в порядке.
— К вечеру? А сейчас не в порядке?
— Как нет, в порядке, только вот не хватает конной арбы, не на чем воду возить.
— Разве в твоей бригаде ни у кого нет конной арбы?
— Как нет, есть, только все друг на друга кивают.
— Что ж это, добрый человек? Или в твоей бригаде трудодней не выписывают? Скажи Габруа — пусть он тебе воду возит!
— Габруа договорился с Ефремом-гончаром, нагрузил свою арбу посудой и повез ее на рынок в Ахалсопели.
— Что ж ты, не нашел другого времени, чтобы его отпустить?
— Я его и не отпускал. Меня-то кто спрашивает?
— А кого же спрашивают, сынок? Бригадир ведь ты, а не кто-нибудь!.. Скажи Ие Джавахашвили, пусть запряжет своего осла… Сколько поднимет, столько и привезет.
Вошел бухгалтер и положил на стекло перед председателем листок, вырванный из школьной тетради.
— Вот, надо подписать.
Председатель надел очки, с минуту разглядывал исписанную страницу, потом поднял глаза на бухгалтера и, поймав его взгляд, медленно обмакнул перо в чернильницу.
— Больше ничего?
— Ничего.
— С учетом все налажено?
— Самым лучшим образом.
— Весы наготове?
— Надо бы еще одни… Но это не беда, возьму со склада.
— Не годится. На складе весы тоже нужны.
— Ну и что ж? Дадим туда те, что привезли из Телави, а складские я сегодня же отошлю в поле.
— Хорошо, так и сделаем. Весовщики назначены?
— Назначены во всех бригадах. Вот только у Датии-младшего не хватает пятидесятиграммовой гирьки.
— Так достаньте. Это же не комбайн!
— Да я и поручил привезти из Телави. Сегодня туда поехал человек — к вечеру вернется.
— А как с сушкой решим?
— Придется на крыше хлева зерно сушить — больше ничего не придумаешь.
— А выдержат доски? Можно на них понадеяться?
— Ну, как не выдержат! Надо, чтоб выдержали, — иначе нельзя. Три колхоза к нам присоединились — и из трех только у одного, у «Красного луча», есть своя сушилка. Нет, как ни крути, надо, чтобы выдержали!
— Ну ладно, ничего не поделаешь. Скажи Марте, чтобы послала туда женщин, пусть подметут крышу.
Дверь снова отворилась, и показался парень в одежде, запятнанной машинным маслом и соляркой. Он обвел присутствующих неуверенным взглядом.
Его встретили возгласами удивления:
— Ого, вернулся! Отпустили!
Председатель снял очки, отстранил левой рукой склонившегося над ним бухгалтера и некоторое время молча смотрел на вошедшего. Взгляд его уперся в парня, как кинжальное острие. Тот не выдержал и отвел глаза.
— Что за дьявол в тебя вселился, малый?
Парень стоял низко опустив голову и не говоря ни слова.
— Палки мне в колеса вставляешь? Завтра начинается уборка урожая, а ты машину вдребезги! Что это на тебя нашло — взбесился или примерещилось что-нибудь? Ни с того ни с сего вдруг в дом врезался! Ежели ты, дружок, спятил — так и скажи, и мы тебя отправим в больницу. А нет, так что ж ты мне машину ломаешь в самую страдную пору?
Парень все стоял опустив голову и ногтем ковырял у себя под ногтями. Наконец он поднял голову и, пересилив себя, взглянул в лицо говорившему.
— Да разве я виноват, дядя Нико? От человека увернулся — и на дом наехал… Не давить же его
