«И не увидишь!» — хотел ответить Сандро, но вместо этого сказал:
— Мне некогда. У меня неладно с арифметикой и русским. Я занимаюсь.
— С арифметикой и русским? — переспросила девочка. — Я, пожалуй, могла бы тебе помочь.
— Верно! — обрадовался Сандро. — Твой дед знаком с учителем арифметики. Он сумеет уговорить поставить мне четвёрку! — но тут ему вспомнилась дождливая ночь в саду Грозного, и он осекся. — Да нет, спасибо, не надо…
— Нет, Сандро, ты неправильно меня понял. Я могу сама тебе помочь. Приходи к нам после уроков.
— Прийти к вам? А твой дед? Он попрёт меня за милую душу, как только увидит.
Девочка обиделась.
— Дедушка очень добрый. Ты просто не знаешь его. А хочешь, я сама приду к тебе?
Ну этого ещё не хватало! Недоставало ему девчонок к себе водить…
— Нет, нет, у нас… бабушка больна, и вообще…
— Ну хорошо, — сказала Лена. — Но если тебе нужна будет моя помощь, скажи.
Некоторое время они шли молча. Потом девочка словно вспомнила что-то и обернулась к Сандро.
— Я слышала, был сбор звена. Почему мне не сказали?
— Откуда ты знаешь? — спросил он.
— Залико, этот красавчик с вьющимися волосами. — Лена сделала жест рукой, показывая, какой Залико кучерявый. — Говорят, ты исключил его из звена.
Сандро искоса поглядел на девочку. «Ого, у Залико появилась заступница!»
— Он опять наябедничал? Ладно, учтём. Встречу его где-нибудь и такого красавчика из него сделаю, что родная мама не узнает.
— Ты его правда исключил?
— Правда. Я понарошке никого не исключаю.
— А что сказали остальные члены звена?
— Остальные сказали то же, что и я.
— Почему всё-таки не всех позвали на сбор звена? Такие вещи нельзя делать тайно, — сказала Лена.
— Вот ещё! Могла остаться, если так уж хотела, — обозлился Сандро. — Не хватало ещё бегать за вами!
Одним движением он снял с себя широкий офицерский ремень, сложил его вдвое, заложил камень, раскрутил самодельную пращу и метнул. Камень ударился об высохшую ветку вишнёвого дерева и, отскочив, рикошетом скользнул по плетню. Потревоженный ястреб отделился от дерева и бесшумно полетел к реке.
— Тьфу, опять промазал! — сплюнул Сандро. — Что-то глаз стал мне изменять.
Девочка поглядела на ремень, которым подпоясался Сандро, и заметила выжженные на нём инициалы.
— Что же ты испортил такой отличный ремень? — примирительным тоном сказала она.
— А ты об этом не беспокойся. Ремень очень хороший, и если пропадёт, я легко найду его.
— Почему ты злишься, Сандро? — ещё мягче заговорила девочка. — Ведь мы можем стать друзьями? Ты приходи к нам. Дедушка больше ухаживает за академией, чем за своим садом. Дома только я да тётя… У меня много интересных книг.
Сандро ещё раз оглядел свою спутницу.
Странная эта горожанка. Неужели она думает, что Сандро станет дружить с девчонкой? У него достаточно верных друзей, и новые ему ни к чему.
Девочка остановилась у своей калитки.
— До свидания, Сандро. Приходи, когда захочешь… Если б не ты, собака наверняка покусала бы меня. — Она засмеялась и ушла.
Калитка со скрипом затворилась за ней.
Сандро задумчиво побрёл дальше.
«Она благодарит меня так, словно я и вправду сделал для неё что-то особенное. Но она, наверное, неплохая… Нет, брат, шутишь! Не хватало тебе с «косичками» связываться». — И он, напевая, спустился к речке.
Река текла мутная после дождей, и захлёбывалась, и хлюпала на перекатах.
В ОРЕШНИКЕ
Утром в саду трижды прокричал удод. Сандро вскочил, оделся, отыскал тетрадь и карандаш и, громко топая, вышел из комнаты.
— Не разбуди ребёнка, горе ты моё! — проговорила бабушка.
В дверях Сандро вдруг нагнулся, схватил за хвост прошмыгнувшую было кошку и ударил её об косяк.
— Сколько раз повторять: чтобы духу её не было в доме!
— Что она сделала тебе, сынок? Никому-то она не мешает. Ходит себе, мышей пугает.
— В том-то и дело, что не мышей она пугает. Из-за неё ни одна птичка не подходит к моим силкам. Спрячется там, вроде охотника, и ловит сама ловко! Гоните её к чёрту, не то я не знаю, что с ней сделаю!
Он опять схватил кошку и хотел ещё раз швырнуть её, но подбежала Эмма, вырвала кошку у него из рук и, прижимая к груди, внесла в дом.
— Не плачь, кошечка. Больно тебе? Больно небось… У-у, зверь!.. Не бойся, миленькая. Вот вернётся папа, я ему всё расскажу.
— Ты брось это: «Расскажу, расскажу»! Не то и до тебя руки дойдут.
Из сада опять донёсся крик, и Сандро побежал туда.
В орешнике под деревьями сидел Гоги Торадзе. Рядом с ним лежала рогатка, а сам он, важничая, очищал от перьев убитого дрозда.
— Вот это да! — У Сандро заблестели глаза. — Как это ты?
Гоги, не меняя выражения лица и не отвечая на вопрос, осторожно дёргал перья. Можно было подумать, что он разделывает оленя и боится испортить шкуру.
Сандро присел рядом на корточки и потянулся к добыче.
— Ух ты! В самое сердце угодил. Где это ты?
— Здесь, в орешнике, — не поднимая головы, отозвался Гоги.
— Когда же ты успел?
— А чего тут успевать, — напыжился Гоги. — Стрельнул, и дело с концом.
Его высокомерие оправдывалось тем, что дрозд был редкой добычей мальчишек.
Сандро хлопнул дружка по плечу.
— Глаз у тебя что надо, чёрт бы тебя побрал, и рука верная! Давай зажарим его.
— Как хочешь.
— Ладно. Давай зажарим с яйцами.
Сандро вскочил, намереваясь бежать к дому, но Гоги вдруг схватил его за руку.
— Погоди, куда ты? Я к тебе по делу.
Сандро удивлённо обернулся:
— По какому делу?
Гоги таинственно огляделся по сторонам и сообщил:
— Нико уже не наш пионервожатый.
