радостью посвятил свою жизнь цели, которую поставил передо мной Бог. Я не мог избежать этого пути, даже если бы захотел: это был единственный выбор, который я мог сделать.
Почему же Бог призвал меня? Даже сейчас, когда мне уже девяносто, я каждый день задаю себе этот вопрос. Почему из всех людей, живущих на земле, Он выбрал именно меня? Он сделал это не из-за моей выдающейся внешности, замечательных личных качеств или глубокой убежденности. Я был простым и неприметным, упрямым и глупым мальчишкой. Если Бог и мог что-то разглядеть во мне, то разве что искренность, побуждавшую меня искать Его, плача от любви. В любом месте и в любые времена самое главное — это любовь. Бог искал человека с сердцем, переполненным любовью, которая помогла бы ему преодолеть любые страдания. Я был простым деревенским мальчишкой, которому нечем похвастаться. И все же даже сейчас я без колебаний готов пожертвовать своей жизнью и посвятить ее любви Бога, и только ей одной.
Сам я ничего не знал и поэтому со всеми вопросами обращался к Богу. Я спросил Его: «Бог, Ты и вправду существуешь?» — и так узнал о том, что Он действительно существует. Потом я спросил: «Бог, а у Тебя есть какие-нибудь заветные желания?» — и благодаря этому узнал, что у Него такие желания есть. Затем я спросил Его: «Бог, я действительно нужен Тебе?» — и таким образом открыл, что у Него есть на меня определенные планы.
В те дни, когда я молился и возносил свою преданность Небесам, мне являлся Иисус и передавал особые послания. Если я очень-очень хотел что-нибудь узнать, Иисус с мягкой улыбкой давал мне правдивые ответы. Его слова всегда попадали в точку и, как стрелы, вонзались мне прямо в сердце. Это были не просто слова, а настоящие откровения о сотворении Вселенной, которые открыли для меня путь в новый мир. Когда Иисус говорил, его слова были похожи на легкий ветерок, но я серьезно обдумывал каждое слово и молился с таким отчаянием, что им можно было вырвать дерево с корнем. Постепенно передо мной начала вырисовываться новая картина цели творения Бога и принципов сотворения Вселенной.
В тот же год я посвятил все лето путешествиям по стране. У меня не было денег, поэтому я просто стучался к людям домой и просил что-нибудь поесть. Иногда мне улыбалась удача, и меня подвозил какой- нибудь грузовик. Так я побывал во всех уголках страны. Куда бы я ни отправился, я всюду видел, что моя родина стала настоящей юдолью горечи и слез. Передо мной непрерывной чередой проходили мучения людей, страдающих от голода. Их горестные стенания прорывались слезами, которые текли и текли бесконечным потоком.
И тогда я сказал себе: «Этот страшный период истории должен закончиться как можно скорее. Нельзя оставлять наш народ в страданиях и безысходности. Я должен найти способ добраться до Японии и Америки и рассказать всему миру о величии корейского народа».
Благодаря этому путешествию я с удвоенной решимостью взялся за свою миссию. Сжав кулаки, я сфокусировал свой разум и ясно увидел путь, который предстоял мне в жизни: «Я во что бы то ни стало спасу наш народ и сделаю все, чтобы на земле воцарился Божий мир».
Если кинжал не точить, он со временем заржавеет
После окончания начальной школы я уехал в Сеул и поселился в районе Хыксокдон, поступив в институт коммерции и индустрии Кёнсон.
Зимой в Сеуле было очень холодно. Температура опускалась до -20 градусов по Цельсию, и тогда река Хан полностью замерзала. Дом, где я жил, располагался на горном перевале, и поблизости не было ни одного водоема с проточной водой. Поэтому мы брали воду из колодца, который был таким глубоким, что нам приходилось привязывать веревку длиной более десяти метров, чтобы достать ведром до воды. Веревка постоянно рвалась, и я повесил ведро на цепь. Каждый раз, когда я вытаскивал ведро из колодца, ладони примерзали к цепи, и мне приходилось отогревать их своим дыханием.
Для борьбы с морозом мне пригодились все мои таланты в вязании. Я связал себе свитер, толстые носки, шапку и перчатки. Моя шапка была такой модной, что прохожие вполне могли принять меня за девушку.
Я никогда не отапливал свою комнату даже в жесточайшие холода — в основном из-за того, что у меня не было денег. Но еще я чувствовал, что возможность иметь крышу над головой — это уже роскошь по сравнению с тем, как живут бездомные люди, которым приходится искать любые способы согреться, ночуя прямо на улице. Однажды к вечеру так похолодало, что мне пришлось положить с собой под одеяло электролампу, словно бутыль с горячей водой, и ночью эта лампа сожгла мне кожу, которая потом облезла. Даже сейчас при одном упоминании о Сеуле я тут же вспоминаю, какой холодной была та зима.
В те времена мой рацион состоял из тарелки риса и одного дополнительного блюда, тогда как в Корее к рису обычно подавалось до двенадцати разных блюд. Я съедал всего одну тарелку риса и один какой-нибудь салат — и этого было достаточно. Даже сейчас из-за выработанной в те годы привычки я не добавляю к рису слишком много дополнительных блюд, предпочитая одно, но хорошо приготовленное. При виде стола, сплошь уставленного яствами, я просто теряюсь. Во время учебы в Сеуле я обходился без обеда, так как с детства привык довольствоваться завтраком и ужином, целыми днями гуляя в горах. И я продолжал так жить лет до тридцати.
Время, проведенное в Сеуле, помогло мне понять, как много нужно трудиться, чтобы поддерживать порядок в доме и вести хозяйство.
В 80-х годах я вновь побывал в Хыксокдоне и очень удивился, увидев, что домик, в котором я жил тогда, еще на месте. Сохранился и дом, и двор, где я развешивал белье для просушки. Только колодец, у которого я все время дышал на ладони, вытаскивая ведро, к сожалению, был заброшен.
Живя в Хыксокдоне, я придумал себе девиз: «Прежде чем владычествовать над Вселенной, научись в совершенстве владеть собой». Это значит, что сначала я должен был дисциплинировать собственное тело и лишь потом браться за спасение страны и мира. Я тренировался с помощью молитвы и медитации, а также занимался спортом и физическими упражнениями, и в результате выработал стойкость к голоду и к любым эмоциям и желаниям физического тела. Даже во время еды я твердил про себя: «Рис, я хочу, чтобы ты стал для меня хорошим топливом и помог мне выполнить задачи, к которым я себя готовлю». Я занимался боксом, играл в футбол и учился технике самозащиты. Именно поэтому я до сих пор сохранил молодую гибкость и подвижность, хотя со времен юности и набрал вес.
Согласно правилам в институте коммерции и индустрии Кёнсон, студенты убирались в аудиториях по очереди. И я решил, что буду сам каждый день убирать свою аудиторию. Для меня это не было наказанием: я делал это из искреннего желания любить свой институт больше, чем кто-либо другой. Сначала однокурсники пытались помогать мне, однако потом заметили, что я отношусь к этому без энтузиазма и предпочитаю убираться один, и в конце концов решили: «Ну хорошо, делай все сам, раз ты так хочешь». С тех пор уборка лежала исключительно на мне.
Я был необычайно тихим студентом. В отличие от однокурсников я не любил пустой болтовни и мог за целый день не вымолвить ни слова. Может быть, именно поэтому, хотя я никогда ни с кем не дрался, однокурсники относились ко мне с уважением и следили за своим поведением в моем присутствии. Если я шел в туалет и вставал в конец длинной очереди, меня тут же пропускали вперед. И если кто-то попадал в беду, чаще всего именно ко мне обращались за советом.
Во время занятий я постоянно задавал кучу вопросов, которые ставили в тупик большинство преподавателей. К примеру, когда мы изучали новую формулу по математике или физике, я тут же интересовался: «Кто открыл эту формулу? Пожалуйста, объясните ее подробнее, шаг за шагом, чтобы я мог хорошенько разобраться» — и не отступал, пока не получал четких ответов. Я постоянно третировал учителей тем, что копал все глубже и глубже. Я не мог принять ни одного принципа или закона, пока не разбирал его по полочкам и не понимал досконально. Частенько я ловил себя на мысли: «Как жаль, что эта замечательная формула открыта не мной!»
Упрямый характер, из-за которого я в детстве мог прореветь всю ночь напролет, проявлялся и во время учебы. Как и в молитву, я полностью погружался в учебу, отдавая ей все свое время и силы.
Любая задача требует от нас искренности и целеустремленности, причем не на день или два. Вклад
