упустила какую-то часть сбежавшего отряда противника. Отдыхая в ожидании остальных, Пакс внимательно рассматривала Андрессат с южной стороны. Казалось, город здесь вырастал прямо из скалы – о подкопе под стены нечего было и думать. Разрушить стены, сложенные из камней в три человеческих роста длиной и в рост человека высотой, тоже представлялось практически невозможным. Над отвесными гладкими стенами нависали платформы боевых площадок, – в общем, решила Пакс, если города к югу от Андрессата построены в таком же духе, то у роты Пелана будут изрядные затруднения, решись герцог штурмовать или осаждать их.
В тот же день союзники отправились на юг: ополченцы Андрессата – пятьсот пехотинцев и сотня всадников – шли по дороге, а роты наемников – через пастбища по склонам и гребням холмов. Жители окрестных деревень, в отличие от привыкших к достойному поведению проходящих войск крестьян долины Вальдайра, прятались при приближении колонн в перелесках и оврагах, стараясь увести с собой хотя бы скот и унести самое ценное из вещей. Через некоторое время после прохождения колонны они, воровато озираясь, все еще не веря в то, что все осталось нетронутым, возвращались в свои жилища.
На следующее утро по лагерю прошел слух, что ночью к герцогу прибыл гонец из Золотой Роты.
– Ничего не знаю, – отнекивался Стэммел. – Да, прискакал человек из Андрессата, ну и что? Скорее всего, посланец из города с сообщением для графа.
Однако подъехавший к строю герцог выглядел весьма бодро. Улыбаясь, он сказал:
– Чтобы прекратить всякие слухи, объясняю: Плиуни взбунтовался против посаженного Синьявой правителя и обратился за защитой к Золотой Роте. – Довольный гул пронесся по строю, и Пелан продолжил: – Эзиль М'Дьерра вместе с ополченцами Плиуни и нескольких других городов запада сейчас направляется на юг. Если Медовый Кот и успеет уйти от ее удара еще дальше, делать ему это придется с тяжелым сердцем, ибо он теряет большую часть своих владений.
В последующие дни колонна продолжала идти по холмам, то подходя к реке, то вновь теряя поток из виду, когда тот делал очередную излучину. По склонам тянулись террасы, засеянные уже проросшей сквозь землю пшеницей и какими-то овощами. Деревни тоже лепились к склону так, что крыша одного дома оказывалась у основания стены соседнего. Около одной из таких деревушек разведчики из роты Кларта схватили человека, пытавшегося скрыться верхом на коне. Пакс как раз проходила мимо пленника, когда капрал всадников объяснял герцогу:
– Как рванул! Еле угнались за ним. И конь у него не крестьянский – резвый скакун. Нет, парень точно агент Синьявы.
Пакс успела увидеть грязное перепуганное лицо пойманного беглеца. Что с ним стало потом – ей так и не удалось узнать.
На следующий день опять зарядил дождь. Пакс радовалась, что их колонне приходится идти не по раскисшей дороге, а по упругому дерну. Вокруг стали мелькать цветы, не похожие ни на одно знакомое Пакс растение, а кроме того, то и дело отряд проходил мимо целых рощ ровно посаженных и ухоженных узловатых невысоких деревьев. На привале Пакс поинтересовалась у одного из ветеранов, бывавших на юге, что это за растения.
– Масляная ягода, – ответил он. – Из плодов этих деревьев делают лучшее растительное масло, а также прекрасное горючее для светильников, лучше, чем даже жир морских чудовищ, который привозят с берегов Северных морей. Можно и просто есть эти ягоды. У нас на севере иногда продают такое масло, но позволить себе освещать им дом могут только богачи.
Пакс не удержалась:
– Если это такой полезный плод, то почему его не выращивают у нас?
Солдат пожал плечами:
– Не знаю. А почему они здесь яблоки не выращивают? Может быть, они здесь просто не растут.
Река вновь свернула на юг. По колонне передали, что оба отряда направляются к городу Ча. Не успела Пакс прикинуть, сколько еще до него ходу, как вернулись разведчики Кларта и командиры подняли тревогу. Колонна взялась за оружие, и Пакс мысленно пожелала, чтобы их союзники – ополченцы Андрессата – в бою выглядели не хуже, чем на марше. Колонна наемников перестроилась и стала спускаться к дороге. Впереди показалась небольшая деревня, а на ее окраине за наскоро сооруженным частоколом выстроилась шеренга солдат в черно-желтой форме.
Из-за кольев и вязанок хвороста в наступающих полетели стрелы. В ответ с обоих флангов заработали стрелки Пелана и Хальверика. Зажигательные стрелы, пущенные когортой Кракольния, смогли, несмотря на влажную погоду, поджечь укрепление в двух местах.
Когорта Арколина и одна из когорт Хальверика почти бегом приближались к частоколу, за которым мелькали шлемы солдат противника. Стрелы, к удивлению Пакс, перестали сыпаться с той стороны; свистели лишь пускаемые из-за их спин стрелы прикрывающих их шеренг Кракольния. Еще несколько ярдов, первые шеренги перешли на бег, набрали скорость – и тут Стэммел скомандовал: «Стой!»
Только железная дисциплина спасла многих из них, особенно тех, кто был в первых шеренгах. Частокол едва держался в вертикальном положении. Он рухнул под нажимом нескольких человек, все же не успевших остановиться по команде. А за упавшим нагромождением жердей и веток Пакс с содроганием увидела огромный ров в три человеческих роста глубиной, дно которого ощетинилось веером заостренных кольев.
Пакс пришла в ярость. Ей еще не доводилось сталкиваться с такими коварными ловушками. Затем она подумала, что было бы, окажись на месте профессиональных наемников менее дисциплинированные ополченцы. Не одна шеренга, двигаясь под натиском задних, рухнула бы в страшную яму. Сколько воинов нашли бы в ней свою смерть, наткнувшись на колья или на свое же оружие, сколько переломали бы себе руки и ноги – оставалось только гадать и радоваться, что этого не случилось. Пакс с завистью проводила взглядом поскакавшую вдогонку отступающему заградотряду кавалерию. Злость кипела в ее груди, руки продолжали сжимать меч и щит – душа честного воина требовала отмщения за подготовленную врагом, пусть даже и не сработавшую ловушку.
Всю ночь лагерь не сомкнул глаз, и наутро отряд двинулся вперед, готовый к бою, но местность на подходе к городу оказалась пустынной, деревни – покинутыми. До самого Ча солдаты так и не встретили противника. Завидев впереди город, Пакс впилась в стены оценивающим взглядом: в отличие от Андрессата, Ча стоял на равнине у самой реки, и, по крайней мере, решила Пакс, подкоп здесь был вполне реальным делом, как, впрочем, и штурм не столь уж высоких стен.
24
