Мальчишка только молча кивнул, а его сестра бросилась обнимать Пакс ноги, повторяя:
– Вы, правда, отпустите нас? Правда, не убьете Сети?
Пакс попыталась оторвать ее от своих ног, но руки девушки словно свела судорога. Тогда Рауф, сделав страшную рожу, потер руки и заявил:
– А зачем вы, доходяги, нам сдались? Вот если не найдем на жаркое кого-нибудь пожирнее, тогда схватим того, кто окажется ближе. Я когда голоден, не разбираю, костлявый обед или не очень…
Пакс передернулась от такой шутки, но, похоже, девушка восприняла ее всерьез. Отпустив ее ноги, она схватила брата и потащила его в переулок.
Долго еще Пакс не могла забыть ужас в ее глазах, видевших смерть родителей, и все думала о тех людях, которые внушили детям, что над ними можно издеваться и убивать за малейшее непослушание или просто ради забавы.
На следующий день рота Хальверика направилась в сторону Сибили, а солдаты Пелана занялись сбором, описью и складированием трофеев. К удовольствию Пакс, ей досталась работа не в городе, а в обозе – перетаскивать и раскладывать по телегам тюки тканей, мешки одежды, бочки с маслом, вином и элем. Хотя работа и была нелегкой, Пакс была рада, что ей не пришлось вновь вламываться в чужие дома и обшаривать их.
Еще один день ушел на ремонт снаряжения и подготовку к маршу. Пакс и Кери получили у квартирмейстера новые щиты, а Воула – меч, поскольку кончик ее собственного обломился при ударе о стену. Пакс как раз помогала ей доделать оплетку рукоятки, когда к ним подошел Дженитс, неся в руке узелок из оранжевого шелка.
– Вот, держите, – объявил он, опуская узелок на землю.
Развязать узел одной здоровой рукой ему оказалось не под силу. Кефер пришел на помощь, и через минуту перед удивленными глазами троих друзей предстали сокровища – сверкающие кольца, монеты, серьги и браслеты.
Дженитс весело улыбался:
– Я как раненый был приставлен к Кеферу, который обыскивал ювелирные мастерские и лавки. В конце работы он сказал, что я могу взять это, но разделить драгоценности с друзьями, которые были заняты на другой, менее прибыльной работе. Вот я и принес добычу сюда.
– Неужели это золото? – недоверчиво спросила Воула.
– Похоже на то. Гладкое, блестит. Явно не медь. И тяжелое. А главное – разбирайте быстрее, а то мои благородные порывы иссякнут…
Кери шепнул:
– Пакс, ты старшая – выбирай первой.
Паксенаррион выбрала золотой браслет с синими камешками.
– Это для сестры, – пояснила она. – Давайте теперь вы, будем выбирать по кругу.
– Тогда я беру вот этот перстень, – сказал Кери.
– А я – золотую рыбку. – Воула взвесила на ладони медальон в форме изогнувшейся в прыжке рыбы.
Дженитс со вздохом выставил вперед левую руку, на которой сверкнул тяжелый перстень с крупным ониксом.
– Я обманул вас, – сообщил он. – Я уже выбрал себе этот перстень. Он мне больше всего понравился.
Все рассмеялись и продолжили по кругу вытаскивать украшения. Когда дело было сделано, Дженитс облегченно вздохнул:
– Ой как хорошо. Если бы вы знали, как я боялся, что по дороге сюда меня охватит приступ жадности. И это при том, что я вообще не участвовал в бою. Кстати, Пакс…
– Что?
– Рука-то у меня почти не болит. Может, я уже могу вернуться в строй?
– А врач что говорит?
– Что врач! Ему лишь бы продержать меня подольше. Пакс, ты за меня ему словечко не замолвишь?
– Отвяжись, что за чушь?
– Вот-вот, и он так говорит. И еще он сказал, что я достал его больше, чем чума и оспа вместе взятые.
– Узнаю шутки маэстро Симмита. И он зря тебя держать не станет. Просто кости срастаются не по приказу или желанию, а в установленное природой время. Тут уж ничего не поделаешь.
– Но я же пропущу все! Даже штурм Сибили. А если там окажется Синьява?
– То с одной рукой ты его никак не одолеешь, – буркнул Кери.
Все рассмеялись, но тут к ним подошел Стэммел, и солдаты встали.
– Над чем смеетесь? – поинтересовался сержант.
– Да вот, Дженитс вознамерился сбежать из лазарета и в одиночку разобраться с Синьявой.
– Все ясно. Ладно, Дженитс, не дури. Потерпи, хватит на твою долю и боев, и походов, и штурмов. Еще навоюешься. А теперь, Пакс, у меня к тебе дело.
