– Посмотри, он с белым гребнем и меньше, чем остальные. Как будто специально сделан для мальчика или женщины.
– Да, – неохотно признал Хоукмун.
– Разве я не дочь графа Брасса? Разве я держусь в седле хуже любого из вас?
– Да…
– Вы забыли, как я девчонкой сражалась на арене с быками? Разве, отец, я не обучалась вместе с гвардейцами нашего Камарга искусству владеть топором, мечом и огненным копьем?
– Это правда, – согласился граф. – У нее есть сноровка в этом искусстве. Но от воина требуется гораздо больше.
– Но разве я не крепка?
– Да, для женщины… – согласился хозяин замка. – Крепкая и мягкая, как шелк. Так, по-моему, выразился один местный поэт, – он бросил взгляд на покрасневшего Ноблио.
– Тогда, значит, у меня не хватает выносливости? – Глаза Иссельды горели и вызывающе, и весело.
– Нет, выносливости у тебя более, чем достаточно, – Заверил ее Хоукмун.
– Смелость? У меня нет смелости?
– Да, никого не сыскать смелее тебя, дитя мое, – согласился граф.
– Тогда чего мне не достает?
– У тебя все в порядке, – согласился Хоукмун. – Но… ты ведь – женщина, а…
– А женщины не воюют? Они остаются возле очага скорбеть по погибшим близким, так?
– Или встречают их, когда те возвращаются…
– Но почему я должна оставаться в замке? А кто будет меня защищать?
– Мы оставим охрану.
– Но вы же отлично знаете, что у нас каждый человек на счету.
– Да, это правда, – вздохнул Хоукмун. – Но не забывай, что ты ждешь ребенка!
– Я не забыла… Но я понесу его с собой в битву. Ведь если мы победим, он узнает радость победы даже раньше, чем появится на свет. А если мы будем разбиты, ему все равно не избежать гибели. Но тогда мы погибнем все вместе. Я не стану вдовой Хоукмуна, и ребенок не родится сиротой. Я ни за что не останусь одна в замке Брасс, Дориан. Я поеду с вами.
Она подошла к зеркальному шлему с белым гребнем, подняла его, надела на голову и восторженно всплеснула руками:
– Видите, он сидит превосходно! Он явно был изготовлен для меня. Мы поедем все вместе, вшестером, и поведем Камарг вперед, против войск Империи Мрака.
– Да будет так, – тихо произнес Хоукмун, обнимая жену.
ГЛАВА 6
НОВЫЙ СОЮЗНИК
Мелиадус обустроил свой командный пункт в одной из самых высоких башен Лондры, откуда и наблюдал за прибытием войск.
С боями покинув континент, Волки и Стервятники уже вошли в город. Не успев миновать ворота, они тут же вступали в бой. Кроме того, сюда спешили Крысы, Кролики, Козлы и Собаки… Мелиадус напряженно уставился вниз. Более всего его удивлял некий отряд, который нес черно-белое знамя, что означало нейтралитет в схватке. Воины подошли ближе, и теперь Мелиадус смог увидеть их маски.
Стяг принадлежал Адазу Промпу, магистру Ордена Собаки. Трудно было сказать, что означало сейчас это знамя. Может быть то, что Промп еще не решил, чью сторону он примет. Или же за всем этим крылся какой-то подвох.
Мелиадус в задумчивости облизнул губы. С таким союзником можно было начать наступление на дворец Хеона.
За последние несколько дней битва за Лондру приобрела затяжной характер. Мелиадус стал задумчиво-мрачен. Он не знал, сработало ли устройство Тарагорма и возвратился ли замок Брасс в свою собственную плоскость. Его прежнее радостное настроение, вызванное первыми успехами, сменилось нервозностью и тревогой. Главной причиной тому была неуверенность в своих силах.
Открылась дверь. И барон, машинально надев маску, повернулся и увидел графиню Флану.
– А, это ты, Флана… Чего ты хочешь?
– Здесь Тарагорм.
– Тарагорм? У него есть хорошие известия? Из-за спины показалась маска-часы.
– Я надеюсь, что у тебя, брат, скоро будут кое-какие радостные вести! – ядовито воскликнул Тарагорм. – За последние несколько дней мы еще не добились существенных успехов.
– Подкрепления прибывают, – раздраженно бросил Мелиадус, махнув рукой в латной рукавице в сторону окна. – На нашей стороне Стервятники и даже Хорьки.
– Да, но и для Хеона тоже прибыло подкрепление. И, кажется, численностью оно превосходит наше.
– У Калана скоро должно быть готово новое оружие, – Мелиадус поднялся. – Оно даст нам решающее преимущество.
– Если оно сработает, – саркастически заметил Тарагорм. – Я уже начинаю сомневаться, не допустил ли я ошибку, присоединившись к тебе.
– Теперь уже слишком поздно об этом думать, брат. Мы не должны ссориться, иначе нам конец.
– Да, тут я с тобой согласен. Если победит Хеон, то нам с тобой конец.
– Но он не победит.
– Нам понадобится для штурма дворца миллион солдат.
– У нас их столько и будет. Если мы одержим пусть даже небольшую победу, многие перейдут на нашу сторону.
Тарагорм не обратил на это заявление никакого внимания и вместо ответа повернулся к Флане:
– А жаль, Флана, ты была бы прекрасной королевой…
– Она еще станет королевой, – резко произнес Мелиадус, еле сдержавшись, чтобы не ударить Тарагорма. – Твой пессимизм, Тарагорм, граничит с изменой.
– И ты убьешь меня за эту измену вместе со всеми моими знаниями? Ведь только я знаю тайны времени!
Мелиадус пожал плечами:
– Нет, не убью. И давай лучше прекратим этот разговор и сосредоточимся на штурме дворца.
Флане наскучил их разговор, и она оставила их вдвоем.
– Я должен повидать Калана, – сказал Мелиадус. – Он несколько пострадал. Ему пришлось перемещать все свое хозяйство на новое место. Пошли, навестим его!
Они вызвали свои носилки, и их понесли по тускло освещенным коридорам и извивающимся лестницам вниз, к комнатам, которые Калан приспособил под новые лаборатории. Дверь отворилась, и в ноздри им ударил отвратительный запах. Мелиадус даже сквозь маску ощутил жар. Слезая с носилок, он закашлялся. Барон увидел обнаженного до пояса Калана. Его костлявое тело резко выделялось на фоне остальных. Калан в маске наблюдал за работой ученых. Он нетерпеливо поздоровался с прибывшими.
– Что вам надо? У меня нет времени на разговоры.
– Мы хотели бы знать, как продвигаются дела, барон, – повысил голос Мелиадус, пытаясь перекричать шум, царивший в зале.
– Надеюсь, хорошо. Оборудование до смешного примитивно. Но, несмотря на это, оружие почти готово.
Тарагорм взглянул на сплетение гибких трубок и проводов. Оттуда и исходил весь этот шум, жар и вся вонь.
– Это и есть твое оружие?
– Оно им станет…
– А что оно будет делать?
– Дайте мне людей, чтобы поднять его на крышу, и через несколько часов я покажу вам его в действии.
