понравится.
Он промолчал.
Я убрал Браслет и позволил изображению стать прежним. Но зеркало все равно не вынесло такого надругательства и тоже лопнуло, одарив меня дождем осколков и еще одной пустой рамой.
Что-то не так, подумал я. Что-то сильно не так.
Для правителя, державшегося у власти больше тысячи лет, Владыка эльфов выглядел слишком испуганным, и такой преувеличенный испуг, скорее всего, был ненастоящим. Он знал о Короне. Новость, которую я ему преподнес, не была для него новостью, и он переиграл.
Один раз с Легионами уже справились. Может быть, большой кровью, но справились. И война с демонами – не то, что может испугать такого типа, как Эдвин.
А если он переигрывает с испугом, что это может значить? Что он спокоен.
Он слишком спокоен. Почему? Уверен, что я блефую? Черт, да я и сам в этом не уверен.
Ярость, под влиянием которой я отправился за Короной и притащил ее в Цитадель, несколько утихла. Я не собирался ее надевать. Пока не собирался. В мире и так слишком много смертей.
Бортис и его сторонники убили десятки тысяч мирных жителей. Если я надену Корону, я убью миллионы. Чем тогда я буду отличаться от Бортиса? Я не хочу власти такой ценой. Я даже самой жизни такой ценой не хочу.
Наверное, потому что я слабый.
Почему Эдвин решился выступить против меня открыто? Потому что он меня не боится. Меня с Короной, меня с Браслетом, все равно не боится.
Почему?
Наверное, он думает, что контролирует ситуацию. А может, и в самом деле он ее контролирует.
Предатель в моих рядах работает не только на Бортиса, но и на него? Они обмениваются информацией?
Или предателей несколько?
Три меча спрятаны надежно. Я еще не уничтожил их и не уничтожу, как обещал Эдвину, но я действительно стал опасаться удара в спину.
Даже здесь, в Черной Цитадели.
Я в очередной раз принялся перебирать в уме возможных предателей.
Хэмфри? Если бы это был он и если бы он работал на Эдвина, вряд ли бы он подставился под эльфийские стрелы.
Орки исключены. Владыка всея эльфов никогда бы не пошел на сотрудничество с ними. Низшая раса. С точки зрения эльфа, даже ниже людей.
Граф? Восемьсот лет службы и восемьсот лет предательства? И если да, то в какую игру играет старый вампир? Он мог убить меня десятки, сотни раз.
Илейн? Она со мной случайно и слишком недавно.
Ланс? Наемник. Разве что кто-то заплатил ему больше? Например, пообещал амнистию? А весь этот треп о верности, чести и лояльности только для отвода глаз?
Вряд ли. Человек, рассчитывающий жить долго, не будет сутками торчать на стенах и с топором бросаться на дракона.
Доктор Отто? Исключено. У врача не тот уровень информированности.
Альберт?
Когда вы исчерпаете все невозможные варианты, тот, который останется, каким бы невероятным он ни казался, будет верным. Шерлок Холмс, если я не ошибаюсь.
Я поднялся с кресла.
Все равно придется ходить по лестницам. Не вверх, так вниз.
После визита Флегга в подвале царил разгром, который в сложившихся обстоятельствах никто и не думал убирать. Но комнатенка, занимаемая нашим фамильным призраком, с которым я испытывал острое желание побеседовать, уцелела. Ну а самому призраку дракон не опасен. Нельзя сжечь то, чего уже нет.
Сэр Клод явился с опозданием минут на десять. Такое часто случалось, и я не принимал это за попытки выказать мне свое небрежение. Наверное, в мире мертвых время течет по-другому.
Скоро узнаем, каково оно там, в мире мертвых. Только сначала надо раздать долги.
– Что привело тебя ко мне, молодой лорд? – спросил призрак, зависая над своим стулом.
– Как всегда, вопросы.
– Вопросы, – повторил он. – Цитадель вот-вот падет, а у тебя есть какие-то вопросы?
– Да.
– Тогда задавай. Удовлетвори напоследок свое любопытство.
– Почему и когда?
– Что «почему»?