Негориус подозревал, что за ним могут кого-нибудь отправить, и заранее разработал контрзаклинание.
— Очень предусмотрительно с его стороны, — заметил Фил. — Есть какой-нибудь другой метод ведения поиска?
— Визуальный, — сказал Гарри.
— То есть ходить по улицам, крутить головой и высматривать знакомую фигуру? — уточнил Фил.
— Типа того.
— Это не самый хороший план, — сказал Фил. — Даже если Бездна Хаоса выплюнула Негориуса примерно в том же месте, где и вас, у него в запасе было несколько дней. А в нашем мире за несколько дней можно улететь на другой конец планеты. И даже если он остался в Москве, то найти его будет непросто. В городе живет больше десяти миллионов человек. Какова вероятность, что на улице мы встретим именно того, кого нужно? Особенно если учесть, что вряд ли он будет разгуливать по улицам?
— Вероятность не слишком велика, — сказал Гарри. — Но что еще мы можем сделать?
— Мы можем попросить о помощи, — сказал Фил.
— Кого? Эту вашу милицию?
— Нет, подключать к поискам Негориуса милицию — это слишком радикально, — сказал Фил. — Но у меня есть двое знакомых парней, которые могут помочь. Они волшебники.
— Я сам — волшебник, — напомнил Гарри.
— Но эти парни — местные волшебники, — сказал Фил. — Они знакомы с земной спецификой, а ты — нет. И однажды им уже удалось найти один очень могущественный магический артефакт, случайно угодивший в наш мир.
— Думаю, помощь со стороны нам не повредит, — сказал стрелок, и его авторитетное мнение положило конец спору.
Их было двенадцать.
Такого скопления стрелков в одном месте Реджи не встречал с тех пор, как закончил обучение. Они расположились вокруг большого костра, и зловещие двери за их спинами тоже образовали круг. Реджи одобрил подобную тактику — что бы из какой двери ни выползло, кто-нибудь из них обязательно это заметит.
К сожалению, Реджи они тоже заметили, в результате чего круг нарушился, и двери заметались в хаотичном танце.
Мгновение спустя на Реджи смотрели двадцать четыре ствола. Реджи помахал им рукой.
— Привет, — сказал он. — Дивный вечер, не так ли?
— Проваливай, — сказали ему.
— Не очень любезный прием, — заметил Реджи.
К своему оружию он не притронулся — даже у Бэтмена не было бы шансов уцелеть в такой ситуации. Двенадцать человек, двадцать четыре ствола, открытое пространство, ни одного укрытия от пуль… Стоит сделать единственное неловкое движение, и его моментально нашпигуют свинцом.
— Это ты во всем виноват.
— Так уж и во всем? — усомнился Реджи.
— По крайней мере, ты виновен в появлении этих чертовых дверей.
— Возможно, — сказал Реджи. — А то, что при этом я действовал во имя спасения вселенной, в счет не идет?
— Идет, — сказали ему. — Именно поэтому ты до сих пор жив. Но здесь ты не останешься.
— Я и не собирался, — сказал Реджи. — Вы напоминаете мне сбившихся в стаю бродячих псов, которые ждут появления санитарной службы.
— Ты всегда славился своим сомнительным остроумием, Ремингтон. Убирайся.
— Считайте, что я уже ушел.
— Иди на запад, — посоветовали ему.
— А что там, на западе?
— Тот, кто тебя не прогонит. — В толпе послышались смешки.
— Кто бы это мог быть?
— Там узнаешь. Если у тебя хватит смелости последовать совету.
Реджи пожал плечами и пошел в сторону заходящего солнца. Только на этот раз хеппи-эндом в воздухе совсем не пахло.
Глава 6
При терпеливом и методичном подходе сбежать можно откуда угодно.
Помещение, куда привели Бозела, стражники называли «обезьянником», хотя ни одной обезьяны Бозел там не обнаружил.
По сути, это была обычная тюремная камера, в которой находились еще пятеро задержанных. Двое спали, демонстрируя поистине спартанское спокойствие, один забился в угол и мычал что-то нечленораздельное, один без устали барабанил кулаками в дверь, требуя, чтобы ему выдали автомат и несколько коробок патронов, и тогда он «этим ментам покажет, где раки зимуют». Последний из товарищей по несчастью сидел, подпирая спиной стену. Именно он проявил к Бозелу наибольшее любопытство. То есть хоть как-то прореагировал на его появление в камере.
— За что забрали? ~— спросил он.
— Я сам не совсем понял, — признался Бозел.
— Совсем обнаглели, звери, — согласился с ним задержанный. — Я тоже не понял, за что меня забрали. Подумаешь, отпечатки пальцев на пистолете совпали. Ну и что? Я и стрелять-то толком не умею. Тебя как зовут?
— Борисом. — Дракон решил придерживаться первоначальной версии.
— А я — Вова. Вова Мытищинский. Может, слыхал?
— Нет. Я тут недавно.
— А, гастролер, — сказал Вова. — А сам откуда будешь?
— Издалека.
— Ты в несознанке, что ли?
— Типа того.
— Правильно, брат, — одобрил Вова. — Ты не должен доказывать, что ты не верблюд. Пусть «мусора» сами попотеют. Им полезно.
Бозел потерял смысл высказывания Вовы после слова «правильно», однако на всякий случай кивнул.
Ему доводилось бывать в разных передрягах, но в человеческую тюрьму он угодил впервые, а потому не знал, как себя вести.
— Я вижу, ты калач тертый, — сказал Вова. — «Мусорам» тебя расколоть трудно будет. Но мне-то ты можешь сказать.
— Что сказать? — спросил Бозел.
— За что тебя замели.
— Я ничего не нарушал, — сказал Бозел.
— Это понятно, — сказал Вова. — Это правильно, так им и говори. Ну а сделал-то ты чего?
Сосед начал утомлять Бозела, однако чутье подсказывало ему, что убийство Вовы может чрезмерно усложнить его собственное положение.
В принципе драконы не рассматривают умерщвление людей в качестве преступления, однако сами люди имеют привычку весьма болезненно реагировать на подобные выходки со стороны драконов. И это
