стороны микроскопическими кристалликами, пластиковый и кожаный салон затлел, а на термостойком экране запиликала надпись: «Немедленная эвакуация!». Оба выскочили из транспорта и отбежали на пятнадцать метров. Голубая взрывная волна подогнала их своим упругим краем, а близко почти дремлющих байкеров разрезала пополам. Один выживший, но раненый байкер выпучил глаза на черные дымящиеся фигуры и, недолго думая, прыгнул на уцелевший мотоцикл и исчез за горизонтом.
Максим второпях сбросил с себя горячую дотлевающую рубашку, обтер свежим снегом штаны, который взял у обочины шоссе, и остановил горящие глаза на Святославе, тоже заканчивающем тушение одежды.
— Молодец! — восторженно выкрикнул Святослав, и сильный голос его нынешнего тела разнесся по просторам, как по залу. — Ты переборол ограничение, которое я установил на твои мышцы!
Максим пошел боком к Святославу, его глаза сияли ярче Солнца, грудь высоко вздымалась, жилы на руках и висках вздулись от напора взбешенной живой крови. Лед и снег таял под его ногами; теперь ему не было холодно. При каждом выдохе изо рта выбрасывался пар. Яркое свечение исходило не только из глаз, но и всех мест головы, откуда только можно. Зрелище напоминало светящуюся изнутри тыкву, в которой вырезали рот, глаза, нос… А Святослав радостный ходил вокруг него и постепенно становился таким же.
— Ну, как? Чувствуешь силу, неисчерпаемую энергию? — спросил Святослав. — Правда, блаженство?
Максим ответил не словами, а внезапным выпадом вперед. По его замыслу Святослав должен был упасть обезглавленным, но получилось почти наоборот. Святослав успел среагировать на движение противника, которое по времени занимало всего лишь одну тысячную секунды. На землю упал Максим, но не обезглавленным, а со сломанной рукой, из которой захлестала кипящая кровь. Максим молниеносно вскочил и повторил нападение: тусклая белая полоса пронеслась в воздухе и взгромоздилась на Святослава. Обувь Максима врезалась в тонкий лед на земле, который тут же зашипел. Отброшенное на десятки метров тело Святослава поднялось на ноги и сгорбилось. Его грудь была сломлена внутрь, не осталось ни единого целого ребра. Но спустя мгновения он вновь выпрямился и мутным белым следом, как от кометы, метнулся к противнику, остановился рядом, не думая больше наносить удары в ответ. Но Максим не собирался останавливаться.
Их тела испытывали огромные перегрузки, все жилки и кровеносные сосуды были на грани краха. Если активный бой будет продолжаться еще несколько минут, то материя может просто не выдержать и, возможно, не видать им больше физической жизни.
Максим сделал обманный замах левой рукой, но Святослав не попался на него: он мгновенно подставил предплечье. Их руки с треском костей оторвались и полетели в стороны. Не замечая никакой боли, Максим произвел второй настоящий удар — апперкот. Нижняя челюсть Святослава вырвалась с корнями, обнажив глотку и верхние зубы. Как гейзер хлестнула кровь и залила Максима, который уже падал от ответного удара: Святослав успел махнуть ногой, попал в поясницу; она переломилась подобно сухому дереву. тело Максима отшвырнуло к задымленному разломанному аирмобилю. Святослав стоял на ногах, но покачивался. От скул и глотки тек целый ручей движущейся багровой жидкости, заливая ноги и все, что рядом. Голова Святослава сверкнула ярче, и из красной пузырящейся массы, словно отлили, появилась новая челюсть. Быстренько приобрела нужный цвет и обтянулась молодой кожей.
— Мне нравится твоя тактика! — смеясь, воскликнул Святослав. — Хочешь разрушить удобное обиталище моему разуму!.. — С его по локоть оторванной руки лилась кровь, оставляя за собой дорожку, так как он шел к Максиму.
Максим не мог больше подняться. Его ноги и торс соединял лишь небольшой лоскуток кожи, все остальное было перебито. Он лежал в озере кровищи и ждал регенерации, своей медленной регенерации.
— Да, тебе еще долго ждать, — усмехнулся Святослав и поднял плечо. — Смотри! — Его голова вновь засветилась ярче, он махнул оборвышем, и из льющейся струи крови собралась новая рука: красная переливающаяся, но еще момент и ее обтянула кожа.
— Забавно да?
— Да уж, — Максим захлебнулся своей солоноватой кровью, отдававшей свежим сильным запахом плоти. Его глаза не двигались, потому что были уже мертвы, так же как и все тело, точнее то, что от него осталось. Кусок мертвых тканей и сильно заряженный пучок энергии лежали на дороге.
— Тебе не победить меня! Я сильнее во всех отношениях! И чтобы стать еще сильнее, мне нужна твоя форсированная энергия! Я для этого тебя и злил. — Святослав перебил ногой все, что успело восстановиться на поясе Максима, размозжил об асфальт ему плечо, оторвал вторую руку и потащил его торс на чистый снег.
На месте, где недавно была битва, растекалась во все стороны кровь. Растаявший лед и снег смешался с ней, и все это потихоньку начинал снова подхватывать морозец. Со слегка вздыбленного центра дороги на обочины разбегались красные ручейки, которые уже успели промыть на утоптанном снегу небольшие пурпурные борозды и застыть., к воздуху прилип плотный запах горячей крови, которая, если осталась не разбавленной водой, то не хотела застывать. Солнце, словно видя нарушение обычных законов природы, удерживаемых всемогущим открытым сознанием человека, расплылось мутным
пятном по небу и отлилось сильно красным оттенком. Значит, так надо!
— Шоссе «Москва — Екатеринград»! Он там! — напряженно выдохнула Яна. — Оттуда исходит мощная энергия. Кажется, что она способна разрушать связи между молекулами, излишне не приближайтесь!
Аирмобиль, несущий Гену, Сати и Яну был от шоссе в десяти километрах. А подчиненные Геннадию Мстиславовичу сыщики и прочие разные люди были далековато, они мотались по городу, сканируя его улицы и здания. За пределы Москвы заглянуть у них или не хватило мозгов или они были точно уверены, что разыскиваемый человек в городе.
Над Святославом пролетел поток горячего воздуха, который вырывался из турбин аирмобиля Гены. Но он даже не среагировал. Он был занят важнейшим для него делом: вытягиванием чужой разумной энергии. Если это ему удастся, он смешается с ней и произойдет сложение двух разумов в один, после чего последует колоссальное увеличение энергетики — вспыхнет Разумная Шаровая Молния. Сначала личности будут путаться и бороться друг с другом, но Святослав поработит разум Максима за несколько минут, по крайней мере, он так считает и вроде как уверен.
Дно аирмобиля оплавилось, на землю упало несколько красных капель металла. Вся электроника начала барахлить и отказывать. Аирмобиль попал под энергетический купол, накрывавший Святослава и Максима. Тела пассажиров разрывало на молекулы; купол пульсировал, пытаясь высосать и их разумы, не только Максима. Ни дать, ни взять, а Святославу это только на руку!
— Я же сказала, — рот Яны с трудом воспроизвел три слова. — Не подлетать.
Гена постарался увеличить мощность двигателей, но руки уже были похожи на ситце, они разваливались. От всего аирмобиля осталось лишь мутное пятно и три яркие точки, одна из которых все же заставила непослушные молекулы работать как прежде, и аирмобиль вырвался из-под купола. Как только он покинул границы купола, его сразу как прессом сжало. Каждая частичка материального тела встала на место. Разумы всех трех почувствовали досаду Святослава, его истошный вопль неудачи., но Максим пока его! И уже недолго осталось.
Яркая точка — разум Святослава была соединена с разумом Максима тонкой энергетической нитью, которая служила мостом передачи данных и структуры ячеек духа.
Гена посадил аирмобиль на землю в сорока метрах от энергетического купола. Лес вокруг зашумел от потоков горячего воздуха. Небо необычно посерело именно над энергетическим куполом. Взвыл ветер и сбросил с верхушек елей колючий снег. Вокруг происходило то, чего никогда не должно было случиться. Нарушение природы, структуры мира. Человек решил обмануть всех, самого Бога. Такого еще не было. Ни один разум не может сказать, чего теперь ждать. Это словно сбой в одной большой программе — один неправильный кусок кода и все повисает. Но МИР — не программа. Мироздание материальной вселенной устроено проще и мудрее!
Рядом с куполом ударила молния. Второй раз в то же место. Вспыхнула вторая молния в другом
