определенное недоумение, как т. Мухин и АВН собираются принимать «Закон о суде народа» на референдуме, даже если им проникнется большое количество населения России? Ведь начать процедуру проведения такого референдума (т.е. регистрацию инициативной группы и затем, после сбора подписей, принятие их на проверку и т.д.) власть откажется, причем на абсолютно законном основании, тут уж ничего не попишешь. Большевики (во всяком случае Ильич) прекрасно понимали, что упустить момент народного «дозревания», апогея накала нельзя ни в коем случае, вспомним бешеную деятельность Ленина перед 25 октября. «Промедление смерти подобно», – это тоже его слова, главным было не упустить момент. В отношении «Закона» «момент» может растянуться на весьма продолжительное время. Я так разжевываю, чтобы показать, что полная аналогия здесь совсем неуместна, если, конечно, заявленные цели и методы соответствуют истинным.
Рассматривать вариант избрания такой Думы и Совета Федерации, что примут закон и преодолеют потом вето Президента, а оно, несомненно, последует, как явно утопичную, я также не буду, тем более, что АВН как бы на власть и не претендует. Таким образом, тов. Мухин либо умалчивает о сопутствующих методах легализации Закона, либо ведет дискуссию ради дискуссии, в чем подозревать его, однако, мне не хочется.
Но вернемся к нашим баранам, в смысле «козлам», которым надо объяснить выгодность Закона. Точка зрения, что «население России тупо, трусливо и лениво», которую методично продвигает Мухин и которая греет душу большинству авторов и читателей «Дуэли», почему-то считающих себя гораздо умнее, смелее и трудолюбивей, далеко не нова и за версту дышит спесью и самовлюбленностью. Еще в конце 80-х и начале 90-х она была относительно адекватна положению вещей, хотя там, как и сейчас, большая роль принадлежит манипулированию сознанием масс. Однако народ поумнел, и высказывания красивой идеи уже недостаточно для того, чтобы его «проняло», слишком много он видел и идей, и людей за последние годы, слишком часто его «кидали». Понимая нынешнюю ситуацию, народ просто не верит, отказывает в доверии и власти, и оппозиции, которая кидала его не реже, чем власть. На это накладывается и спад политической активности после бурных лет времен конца перестройки и начала «демократии», унизительное положение, когда вне крупных городов прокормить своим трудом семью практически невозможно, и прочие вещи, в том числе и упоминавшееся манипулирование. В 1917 телевидения и радио не было, газет народ почти не читал и «проповедь» заезжих большевиков долго могла обсуждаться и обдумываться. Сейчас время абсолютно иное, в наш век информационных технологий подобное «просвещение» народа – утопично и бессмысленно, разве что Чубайс всем электричество на год-другой отключит. Иных же путей ни Ю. Мухин, ни АВН пока не предложили.
Прочие тонкости, как например, подтасовка результатов референдума (буде таковой состоится), менее актуальны, хотя и не менее серьезны. Аргументы, мол, «мы создаем АВН и для того тоже, чтобы подтасовок не было, и люди придут на… референдум не для того, чтобы их на нем «кинули», несерьезны и даже забавны. Люди на все выборы и референдумы вообще-то не из желания быть «кинутыми» ходили, однако действительность «внесла свои суровые коррективы»… Да и количество участковых избирательных комиссий (они же участки) в России около 100 тысяч, плюс территориальные, и далее, как там наблюдения будем делать, исходя из «20-50 тысяч бойцов АВН»? Хотя, повторюсь, это тонкости.
Привлекает внимание и весьма интересное высказывание, мол, «с чего ты взял, что миллионам госчиновников так уж приятна власть кучки подонков и тупиц». Интересно, откуда Ю. Мухин имеет сведения, что эта власть им неприятна, что все эти миллионы только чиновников и бюрократов всех рангов, имея полную свободу делать то, что левая нога захочет (пусть я немного утрирую), и имея обязанность лишь «по-братски» делиться с вышестоящими, вдруг захочет получить строгий контроль и прочие институты принуждения и наказания, необходимые для эффективной работы бюрократии. Тем более, что с российской традицией всегда искать стрелочников, как раз им-то и перепадет по первое число – все разборки всегда с нижнего уровня начинаются, не говоря уже о том, что многим и многим из них при приходе нормальной власти светит одно и тоже – отсидка с конфискацией. А у Вас, тов. Мухин, прям ангелы какие-то с крылышками получаются, а не чиновники. И 1993 год тут не при чем – их как раз и устраивало то положение вещей, что олицетворял Ельцин, так почему ж теперь они захотят его изменить? Конечно, есть там честные и порядочные, но не они составляют активную массу, и разрушить сложившееся «разграничение полномочий» (в смысле – каждый грабь на своем месте) будет потрудней, чем народ «пробудить».
Второй блок вопросов вызывают условия функционирования «Закона о суде народа». Одним из самых темных мест данного предложения после метода его принятия служит следующее обстоятельство: Россия никогда не славилась строгим выполнением законов (как, впрочем, и нестрогим). Ну, нет у нас в менталитете законопослушания и прочих правовых штучек, привитых европейцам веками рубки носов, ушей, кистей, переломанными кучами розог и шпицрутенов. От того, что у нас в Конституции про правовое государство написано, закон нами править не начал (и скорее всего никогда не начнет). Так непонятно, почему «Закон» вообще работать будет, кроме того, что он всем очень нужен и нравится? Закон о ветеранах тоже «действует», но это не значит, что выполняется. Ю. Мухин скажет, что я немного не в себе (или сильно), там же написано, что в случае уклонения от суда Президент и депутаты становятся преступниками и подлежат казни, а жить всем хочется и они с радостью примут четырехлетнюю отсидку. Ну, не знаю как и кто будет отстреливать депутатов, а тем паче Президента с пожизненной охраной и неприкосновенностью, верится в это сейчас слабо. Вообще, пока родственники убитых отключениями электроэнергии не начнут начальников региональных АО «Энерго» отстреливать, ни за что не поверю, что и с «судом народа» до такого дойдет. Главное тут, конечно, не в этом, а в том, что уж очень европеизированная концепция эта, и посему для нас малореальная.
Еще один вопрос, встающий в связи с Законом, – вопрос о необходимости высокого уровня гражданственности, осознания людьми реальности, осязаемости своего вклада в решение вопроса. А тут тоже горы неверия и самого глубокого недоверия. И получим мы, что так как более 50% зарегистрированных избирателей и придет-то на выборы с трудом, то результат будет всегда один – «Без последствий». А зачем тогда всю кашу затевать? Тем более, что власть будет заинтересована, чтобы на выборы пришло как можно меньше народа, пусть даже они не состоятся. Вопрос о поднятии уровня личной гражданственности в большой мере вопрос идеологический, без наличия мощных СМИ, в том числе электронных, он практически не решаем, а их наличие (во всяком случае у нас в стране) напрямую связано с наличием власти. Таким образом, чтобы принять «Закон о суде народа», АВН нужно … захватить власть. Однако, захочется ли тогда АВН принимать такой закон, вот в чем вопрос…
В заключение можно сказать, что основная проблема – это убедить людей в реальности такого исхода дела, вне зависимости от его правового оформления – в неотвратимости наказания за любое преступление как власти в целом, так и ее отдельных представителей, причем халатность и неспособность являются тоже преступными деяниями. Однако, убедить можно только уже устоявшейся практикой, а не правовыми актами или красивыми схемами. А насколько возможно стройно оформить такую неотвратимость возмездия юридически – вопрос очень сложный, который надлежит тщательно обсуждать. Так как История предложила пока только одни универсальный способ ответственности власти и борьбы за качество элит – революцию и кардинальную смену состава элиты.'
Давайте, Роман Викторович, начнем с разговора о спеси и самовлюбленности. Вот Вы пишете:
К примеру, предположим, что Вы - ленивый дебил. Я пишу – предположим. Вам, конечно, не нравится, когда об этом говорят, но это объективный медицинский факт. Значит ли это, что все, кто упоминает о Вашем дебилизме, спесивы и самовлюбленны? Если бы об этом сказал только один врач, то да, можно было бы сказать, что это он спесив, но Вы же сами пишете, что эта
Вы не обижайтесь, что я начинаю с такого примера. Вы ведь являетесь полномочным представителем народа, он, видимо, единогласно поручил Вам выражать его, народное, мнение.
