котором находилось опытное растение, агара из-под нематод никакой реакции у него не вызвало. Значит, нематода влияет на Р. П. своим присутствием!
Еще раз мне пришлось удивиться, когда вспышка Р. П. стала появляться только от моего присутствия. Стоило мне подсесть к опытному растению, у которого электроды были подсоединены заранее, как оно показывало Р. П. На других же сотрудников, которые с этим растением не работали, оно не реагировало.
Поделившись своими наблюдениями с физиологами растений, я узнал, что этот эффект был уже описан Кристофером Бердом в книге «Тайная жизнь растений». Более того, доктор Град из университета МакГилл показал, что растение реагирует и на психическое состояние экспериментатора. Если человек возбужден, находится как бы «под давлением», то растение не только даст вспышку Р. П., но и при длительном присутствии таких людей в помещении, явно отстает в росте. Делались опыты, когда часть растений помещалась в палату буйных психических больных. Они развивались гораздо хуже, чем растения с такими же условиями питания, влаги, температуры и света, но находящиеся в другом помещении.
Было также показано, что растения «любят» (то есть, хорошо под нее развиваются) мелодичную музыку. Во многих теплицах Канады уже используется «музыкальная подкормка» растений. Все это подтолкнуло меня заняться более детально вопросами влияния растений друг на друга. В первой четверти нашего столетия А. Г. Гурвич, как мы уже говорили, открыл митогенетическое излучение растений, которое стимулирует как рост и развитие низших растений (например, дрожжей), так и клетки высших. Однако до сих пор это излучение не удалось обнаружить физическими приборами, а искусственный ультрафиолет такой же интенсивности, какой мог бы выделяться растением-индуктором, не вызывает аналогичных реакций у реципиента. Не проще ли допустить, что обнаруженный ультрафиолет проявляется лишь как сопутствующий фактор, а митогенетические лучи являются какой-то энергией, присущей только живым организмам. Эта энергия зависит и от магнитного поля (вспомним различие в заражаемости корешков грибами в зависимости от того, как они ориентированы в магнитном поле Земли).
Представим себя в прошлом столетии. Что мы могли знать о радиоволнах? Для обывателя, вроде меня, они и сейчас загадочны. Они невидимы и неощущаемы, проходят через космос, то есть, через безвоздушное пространство, следовательно, нематериальны. В противном случае мы должны будем согласиться, что космос заполнен материей, то есть возродить гипотезу эфира. Обнаруживать их стали после того, как изобрели индукционную катушку, наподобие той, которая эти волны образует. И тем не менее, радиоволны могут трансформироваться в электрическую, магнитную, звуковую и даже световую энергию.
Сейчас есть серьезные доказательства существования особого биологического поля, которое не только пронизывает все клетки организма, но и координирует его действия. Если это так, данная теория хорошо согласуется с той гипотезой морфогенеза, о которой я уже говорил (адсорбция в слабом электрическом поле ферментов и ген-репрессоров).
Но оставим пока в стороне биополе многоклеточного организма и для простоты попробуем присмотреться к простейшим.
Когда-то я общался с очень интересным биологом С. С. Чахотиным. Он был не только замечательным фантазером (что мне очень нравилось), но и отличным экспериментатором, умеющим находить простые и остроумные методы для постановки опытов. Им, в частности, был разработан метод содержания и лечения отдельных инфузорий. Оказалось, что инфузории и даже амебы поддаются дрессировке, хотя никакого подобия нервной системы у них нет.
И вот, пользуясь этим методом, я стал изучать влияние амеб друг на друга в зависимости от их состояния. Если амебу обжечь ультрафиолетовым лучом, она тут же выделяет «сгусток» энергии, влияющий на ее соседей. Те моментально сожмутся в комок. Здесь неуместно вдаваться в подробности экспериментов, поскольку текст и так загроможден научными терминами и рассуждениями. Скажу только, что и изолированные растительные, и животные клетки обладают какой-то непонятной энергией, способной трансформироваться в известные нам виды. В многоклеточных организмах энергия синтезируется в общую для всего организма. При его гибели она бурно выделяется. Если она действительно сохраняется какой-то момент после смерти организма в той конфигурации, которая соответствует отсеченному органу, как это видно на фотографиях, выполненных по методу Кирлиана, то она очень близко подходит к понятию «ауры» или «души». Если же она под эти понятия не подходит, ей следует дать иное название. Но в названиях ли дело?
«Дефективные» дети
Говоря о биологическом поле, я вспомнил о проблеме дефективных детей, которая обсуждалась во время моего пребывания в Канаде. Вот уже несколько лет в Канаде ведутся ожесточенные споры между психиатрами и психологами по поводу дефективных детей. Такие дети рождаются и рождались везде и всегда. Иногда их количество по отношению к нормальным детям немного увеличивается — когда родители больше подвержены алкоголизму или пристрастию к наркотикам, иногда падает — в странах, где вводился «сухой закон» или мода на наркотики уменьшалась. В странах с высокоразвитой медициной (и педиатрией, в частности), многие детские дефекты устраняются. Но в этих же странах, где детская смертность резко снижена, дефективные дети не вымирают в младенческом возрасте (обычно их организм менее стоек к различным детским инфекциям и тогда действует своеобразный и естественный отбор). Так или иначе, но какое-то количество детей доживает до школьного возраста и встает проблема, как их лучше воспитывать.
Психиатры, которые прежде всего заинтересованы в благополучии своих пациентов, вполне обоснованно считают, что ребенок, выросший в нормальной среде, среди своих братьев и сестер, среди товарищей по школе, развивается лучше, чем в специальном учреждении для умственно отсталых или дефективных детей. Однако психиатров мало интересуют здоровые, не являющиеся их пациентами личности. Они не учитывают того, как может больной ребенок влиять на окружающих. С одной стороны, дети, в среде которых живет дефективный ребенок, привыкают к нему, перестают смотреть на него, как на что-то диковинное. Такие дети более гуманны, они не будут дразнить или третировать своего дефективного товарища; будут, может быть, стараться ему помочь.
Но, с другой стороны, здоровые дети могут усваивать что-то и от дефективного. Было замечено, что те дети, в среде которых он находится, развиваются хуже, чем те, в среде которых по уровню развития все примерно одинаковы. Да и сама гуманность детей, общающихся с дефективным ребенком, проявляется далеко не всегда. Были случаи, когда такие дети становились «козлами отпущения», а это, в свою очередь, возбуждало в них агрессивные наклонности.
Мне вспоминается известный судебный процесс, на котором в качестве защитника горбатого мальчика, убившего нескольких своих мучителей, выступал знаменитый адвокат Плевако. Он вместо защитительной речи стал монотонно повторять:
— Господа присяжные заседатели, господа присяжные заседатели…
И так повторял минут десять, пока господа присяжные заседатели не начали нервничать, а потом и злиться. И тогда Плевако сказал:
— Я вам не говорил ничего обидного, просто повторял минут десять то, чем вы являетесь, и вы обозлились. А моему подзащитному всю жизнь повторяли: «Горбатый! Горбатый!» Так неужели он не мог выйти из себя?
Но вернемся к канадской дискуссии. Веские аргументы были и на стороне психиатров и психологов, считавших, что дефективных детей следует воспитывать со здоровыми, и со стороны психологов и педагогов, настаивавших на их изоляции для пользы здоровых детей. Так бы этот спор ни к чему и не привел, если бы не вмешались парапсихологи.
Мы уже говорили о том, что организмы излучают какую-то энергию, способную влиять на окружающие их живые организмы. Любой человек создает вокруг себя определенное поле. Вы наверняка замечали, что есть люди, в присутствии которых чувствуешь себя очень спокойно, раскованно. И наоборот, в присутствии других Вы взвинчиваетесь, хотя разговор мог и не касаться волнующих Вас тем. Иногда
