КОЛВИЛ: (приносит и ставит воду перед Разбойником)
Вином вы лучше бы запили… РАЗБОЙНИК: Шут пузатый! Куда ж ты прешь? Куда ж ты ставишь, пес? Не я просил, — а дурень мне принес! Ведь я не роза и не рыба… Что же ты смотришь так? КОЛВИЛ: Но ваши голоса так жутко, так причудливо похожи! ПРОЕЗЖИЙ: Похожи?.. КОЛВИЛ: Да: как морось и роса, Заря и зарево, слепая злоба и слепота любви; и хриплы оба: один — от бочек выпитых, другой — простите мне, о гость мой дорогой, — от тайной грусти позднего возврата… РАЗБОЙНИК: (обращаясь к Проезжему)
Как звать тебя? ПРОЕЗЖИЙ: Мне, право, странно… РАЗБОЙНИК: Нет, ответь!.. ПРОЕЗЖИЙ: Извольте: Эрик Фаэрнэт. РАЗБОЙНИК: Ты, Эрик, ты? Не помнишь, что ли, брата? Роберта? ЭРИК: Господи, не может быть!.. РОБЕРТ: Не может быть? Пустое восклицанье!.. ЭРИК: О, милый брат, меня воспоминанье застывшее заставило забыть, что должен был твой облик измениться… Скорей скажи мне: все ли живы? РОБЕРТ:
