Трагедия господина Морна

Слух пламенем промчался, что в стране
нет короля… Когда и как исчез он,
кто задушил его, в какую ночь,
и как давно мертвец страною правил,
никто теперь не знает. Но народ
обмана не прощает: склеп — сенат —
злым топотом наполнился. Как пышно,
как строго умирали старики,
и как кричал — о, слаще страстной скрипки —
мальчишка, их воспитанник! Народ
мстил за обман, — я случай улучил,
чтоб полыхнуть, и понял, что напрасно
я выжидал так долго: короля
и вовсе не было, — одно преданье,
волшебное и властное! Очнувшись,
чернь ворвалась сюда, и только эхо
рассыпалось по мертвому дворцу!..

ГАНУС:

Ты звал меня.

ТРЕМЕНС:

                    Ты прав, давай о деле:
в тебе я, Ганус, угадал когда-то
мне родственную огненность; тебе
я одному все помыслы доверил.
Но ты был женщиной гоним; теперь
она ушла; я спрашиваю, Ганус,
в последний раз: что, помогать мне будешь?

ГАНУС:

Напрасно ты призвал меня…

ТРЕМЕНС:

                                       Обдумай,
не торопись, я срок даю…

Поспешно входит Клиян.

КЛИЯН:

                                     Мой вождь,
там этих самых, что намедни пели
на улицах, пытают… Никого нет,
кто б допросил… Помощников твоих —
как бы сказать — подташнивает…

ТРЕМЕНС:

                                               Ладно,
иду, иду… Ты у меня, Клиян,
ведь молодец!.. Давно известно… Кстати,
на днях я удивлю тебя: велю
повесить.

КЛИЯН:

              Тременс… Вождь мой…

ТРЕМЕНС:

                                              Ты же, Ганус,
подумай, я прошу тебя, подумай…

Тременс и Клиян уходят.

ГАНУС:

(один)

Меня томит единственная дума:
здесь жил герой… Вот эти зеркала —
священные: они его видали…
Он тут сидел, в могучем этом кресле.
Его шаги остались во дворце,
как в памяти — смолкающая поступь