Рука Хартвига невольно метнулась к поясу, но он не нащупал верного оружия – Карающий Меч Императора остался в комнате.
– Не бойся, – срывающимся голосом произнес Вернер, поправляя одежду. – Я не причиню тебе зла. Я такой уже не первый день.
– Но кто ты? – настороженно спросил Хартвиг. – Кому ты служишь?
– Я – ученик, на которого наложил заклятие его учитель. И я служу Ивонне. И никому больше, – сухо ответил Вернер.
– Что за заклятие? – напрягся Хартвиг.
Вернер объяснил.
– Никогда о таком не слышал, – с недоверием протянул воин.
– Мой учитель оказался искуснее, чем я о нем думал. – Вернер понуро повесил голову. – О подобном заклинании не слышал ни один волшебник в тех городах, в которых мы останавливались.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Я превращаюсь в волка, Харт. – Вернер вскинул подбородок, и глаза его в полумраке конюшни вдруг сверкнули желтым светом. – И не только внешне. Мое зрение обострилось. У меня просыпается звериный нюх и звериное чутье. И сейчас все мое звериное существо вопит об опасности, которая ждет нас в этих стенах.
– Но что же это за опасность, – помедлил Хартвиг, – если даже стены охраняемого гарнизона не смогут ей противостоять?
– Я не знаю, что это будет, – качнул головой Вернер. – Но я чувствую, что она уже близко. У нас еще есть время спастись. Как мне еще было убедить тебя в своей правоте? Теперь ты все знаешь.
– Ты уверен, что за стенами гарнизона нам будет безопаснее? – уточнил Хартвиг.
– Чем дальше мы отсюда окажемся, тем лучше, – убежденно сказал Вернер.
– Хорошо, – кивнул Хартвиг. – Я дам приказ отправляться.
Он шагнул в сторону выхода, но потом развернулся. Вернер смотрел на него с обреченностью узника, приговоренного инквизицией к казни.
– Я сохраню твою тайну, – пообещал Хартвиг. – Что бы с тобой ни происходило, я знаю, что ты не причинишь зла Ивонне. Ты не передумал сопровождать нас до Левенделла?
Вернер помотал головой, выражая свою готовность продолжать путь.
– Хорошо, – одобрил Хартвиг. – До Левенделла мы доедем вместе. А после тебе придется исчезнуть.
Вернер с грустью кивнул и натянул на звериную лапу перчатку.
Уговорить Ивонну оказалось непросто – она заартачилась так, будто в конце пути ее ждал не отчий дом, а подземелья инквизиции. Но все же Хартвиг справился. Сложнее оказалось объяснить Мэлису, почему, пообещав остаться до завтра, они вдруг спешно засобирались в путь.
– Приятель, будь начеку, – посоветовал Хартвиг ему напоследок. – Сам видишь, какие нынче времена! – Прорвемся! – в своей привычной манере отшутился Мэлис. – Недолго длиться этому безобразию. Всевышний нас не забывает – ангела нам во спасение послал. Да помогут ей небеса исполнить его волю. А ты гляди, не забудь пригласить на свадьбу сына. Да и сам заезжай, не забывай!
Хартвиг крепко обнял старого товарища, и отряд выехал за ворота гарнизона.
К середине дня без приключений добрались до Локслестера, где и остановились на ночлег. До Левенделла оставался всего день пути, и воины оживились, предвкушая щедрое вознаграждение, которое ждет их уже следующим вечером. Только Ивонна была невесела, словно скорое возвращение домой ее совсем не радовало.
А наутро город потрясла страшная новость. Выезжая из Локслестера, отряд Хартвига в воротах столкнулся с насмерть перепуганным крестьянином. Тот рассказал, что увидел дым со стороны гарнизона, которым командовал Мэлис, и вместе с соседями бросился узнать, в чем дело. В крепости с недавних пор служил его младший сын, и обеспокоенный отец поспешил к месту пожара.
– Легион Проклятых, – потерянно повторял крестьянин. – Все выжгли, все дотла… Сколько людей полегло.
– А командир? – Хартвигу пришлось тряхнуть мужчину, чтобы добиться ответа.
– Никого в живых не оставили, – громко всхлипнул крестьянин, – ни единой души…
А Хартвиг понуро опустил голову, скорбя о погибшем товарище. После трагических известий от царившего оживления в отряде не осталось и следа. Воины, понурившись, вспоминали вчерашних знакомых по гарнизону. Бенедикта беззвучно плакала, глотая слезы. Ивонна словно впала в оцепенение.
– Только благодаря тебе мы живы, – тихо шепнул Хартвиг Вернеру.
Вернер ничего не ответил, только дрогнула рука в перчатке, и он выронил поводья.
Хартвиг, озабоченный тем, что где-то поблизости бродит отряд демонов, гнал коней. Вскоре Локслестер остался далеко позади, потянулись бескрайние изумрудные леса, их разбавляли заплатки полей, примыкающих к деревням. Иногда в стороне от дорог возникали изящные силуэты замков местной знати, и в каждом из них Вернеру мерещился дом Дамариса, куда вскоре переедет Ивонна. Хотя она и разорвала помолвку сгоряча, Вернер был уверен, что свадьба состоится. Дамарис не из тех людей, что отступаются от своей цели.
А за короткое время знакомства с ним Вернер понял, что заполучить Ивонну – для него вопрос чести. То, что Дамариса влечет к Ивонне, вовсе не любовь. Уж Вернер-то знает. На месте Дамариса он бы ни за что не бросил невесту в пути, особенно после тех испытаний, которые уже выпали на ее долю.
Пускай инквизитор бы отправлялся в погоню за ангелом, что может быть важнее для влюбленного, чем безопасность любимой? Дамарис же бросил Ивонну на произвол судьбы, понадеявшись, что если большую часть пути она проехала в целости и сохранности, то и в окрестностях дома с ней ничего не случится. Дамарису важнее выслужиться перед дядькой, который в будущем может занять пост Великого Инквизитора. А Ивонна для него лишь ценный приз, красивое украшение его замка, достойная зависти друзей супруга, не более.
То и дело навстречу им попадались отряды инквизиторов или просто одинокие Охотники за ведьмами. Неподалеку от Левенделла находилась резиденция Великого Инквизитора Иоганна, и они торопились туда или возвращались оттуда. По мере приближения к городу Хартвиг потихоньку расслабился: из-за близости инквизиции здешние места считались довольно безопасными и спокойными. В окрестности Левенделла редко захаживала нежить, зеленокожие обходили город стороной, да и разбойники предпочитали держаться отсюда подальше.
А вот Вернер беспокоился за Ламберта и Иноэль, следовавших этим маршрутом. Хотя Себастьяна и Дамариса удалось пустить по ложному следу, по пути в Левенделл была велика опасность столкнуться с другими служителями церкви. Оставалось надеяться, что Всевышний не допустит беды. И что Альвиан со своим отрядом не отстает от ангела и ее спутников и в случае опасности придет им на помощь. Здешние леса послужат остроухим надежным укрытием. И, возможно, Иноэль даже не узнает о тех угрозах, которые в пути отведет от нее эльф.
Торопясь добраться до дома засветло, Хартвиг даже не стал делать привал на обед, пообещав воинам, что в замке их ждет королевский ужин. Все с воодушевлением согласились, лишь Вернер отвернулся в сторону, чтобы скрыть захлестнувшее его отчаяние. Выходит, вчерашний ночной разговор с Ивонной был последним, и у него не будет даже полуденного привала, чтобы напоследок налюбоваться ее милым профилем и сияющим золотом волос, нечаянно встретиться с ней взглядом, услышать тихое журчание ее голоса…
Вынужденный ехать в начале отряда, Вернер невольно придерживал кобылу, чтобы хоть ненадолго поравняться с каретой, если повезет, перекинуться словом с Ивонной. Но занавески были закрыты, и девушки не было видно. Она тяжело переживала нападение на гарнизон и, должно быть, никак не могла выкинуть из головы мысль о том, что она и ее спутники чудом избежали смерти.
– А вот и замок! Мы почти на месте.
Хартвиг указал на богатый замок из светлого камня, круглые башни которого высились над пышным лесом. Вот и все, сердце Вернера принялось отбивать последние мгновения его недолгого счастья. Конец пути принял реальные очертания красивого замка. До разлуки с Ивонной – рукой подать.
Внезапно закатное солнце словно озарило замок алой вспышкой, окрасив светлые стены цветом крови.
