– Что? – взъерепенился кот. – Как это не нужно? Ты в своем уме?
– По-моему, это честно, – остановила его я. – Одно мне, одно тебе. Третье яблоко лишнее.
– Раз тебе лишнее, его возьму я! – разошелся кот.
– Варфоломей, не мелочись.
– Да такой случай раз в жизни выпадает!
– Какое яблоко тебе нужно, Варфоломей? – подал голос Леший.
– Ну, – кот запнулся, – не знаю. Сила у меня уже есть. – Он любовно погладил яблоко. – Любви тоже хватает. Красотой и премудростью не обижен. Богатство и власть мне без надобности. Добрую славу я себе сам заработаю. На здоровье не жалуюсь, а вечной жизни мне не надо. Удачи мне на моем веку хватит, а молодость и так со мной.
– Так чего ж тебе надо, котяра? – усмехнулась я.
На мордочке Варфоломея отобразилось отчаяние: как же не взять? Ведь дают же! И не абы что дают!
– Беру яблоко богатства, – вякнул он.
– На что оно тебе? – удивленно хмыкнула я. – Загонишь по спекулятивной цене?
– Оно красивое! – Кот любовно погладил золотой бочок яблока, протянутого ему Лешим, и прижал к сердцу.
Яблони зашелестели вслед, замахали ветвями, прощаясь, и заповедная роща осталась позади. Только где-то в стороне блеснул среди травы бронзовый мячик – это ежик тащил к себе в норку волшебное яблоко.
Озеро, в котором мы с котом искупались вчера, было не узнать. Вода сияла плавленым серебром, озеро кишело русалками, и их хрустальные голоса разносились далеко по лесу.
Водяной сидел на камне и щурил глаза, с отеческой улыбкой глядя на резвящихся русалок. Увидев нас, он бросился навстречу, утопил меня в мокрых объятиях, сердечно обнялся с Лешим.
– Вижу, у тебя тоже все справно? – спросил он у него.
– К счастью, все вернулось на свои места. Благодаря Яне и Варфоломею.
– Агафью благодарите, – заметила я, – без ее светоча ничего бы не получилось.
– Добрейшей души была чародейка, – с теплотой отозвался Водяной.
– Редкий человек, – поддержал его Леший. – Видел, как светоч полыхнул? Как в полдень светло стало.
– Видали-видали, – покивал Водяной. – Мои-то девки всполошились – решили, лес горит, с берега на дно побросались. А потом такая благодать нахлынула, что разом вся вода от пагубных чар очистилась, и дышать стало легко-легко. Вон как свежая вода им в головы-то ударила! – Он с улыбкой махнул рукой на русалок. – Уже и забыл, когда мы так веселились. А я давай нырять да проверять сохнущие речки да родники. И что ты думаешь? – Он довольно хлопнул себя по бокам. – Все очистились, везде вода прибывает. Так что земной вам поклон за спасение водного люда и водных угодий.
– Лучше рыбкой, – подсказал кот.
– Варфоломей! – укорила его я.
– Кот правильное дело говорит! Спасибом сыт не будешь, – расхохотался Водяной и что-то крикнул русалкам. Спустя мгновение на берег полетела рыба, выброшенная русалками. Кот заметался по траве, собирая добычу в кучку, которая вскоре стала с него ростом.
– Хватит тебе? – спросил Водяной.
Варфоломей не ответил: он увлеченно заглатывал рыбу.
– Хватит, – сказала за него я. – А Коля уже уехал?
– Отправился на розыски Чернослава, как и порешили.
Я приуныла. Надежда заполучить в помощники Колю накрылась медным тазом. Если только…
– А он не в Златограде живет?
– Может, и в Златограде, – напустил туману Водяной, – а может, и нет.
Я вздохнула. Что ж, придется рассчитывать только на себя и на кота, слопавшего яблоко силы. Хорошо бы он одним взмахом хвоста раскидывал вооруженных богатырей и одним чихом мог разрушить темницу.
До моего слуха донеслись странные звуки. Варфоломей громко икал от обжорства, в отчаянии глядя на ополовиненную рыбную кучку. И с собой не забрать, и в себя не влезает.
– А говорил, что меру знаешь, – упрекнула его я. – Пойдем, обжора. Полночь на дворе. А нам с утра в путь. Леший, найдешь нам место для ночлега?
Я обернулась и не увидела нашего знакомого. Странно, куда он делся? Вдруг совсем близко раздался топот ног и такое знакомое кудахтанье. Затрещали кусты, пропуская Лешего.
– Я подумал, что вы соскучились по дому, – улыбнулся он. – И вот привел по короткой тропке…
Из-за его спины, радостно кудахча, высунулась избушка.
Полночи в печной трубе шумел ветер. Это кот шепотом рассказывал избушке о наших похождениях, а та, не в силах сдержаться, взволнованно охала да вздыхала. Спала я беспокойно, в тревоге вскакивала на лавке, а потом прислушивалась к тихому голосу Варфоломея, пытаясь унять бьющееся сердце. Мне снился Ив, сидящий в темнице, и какая-то женщина, затягивающая на его руках веревку.
На заре меня толкнул кот.
– Пора.
В печке уже весело потрескивали березовые дрова, с вечера принесенные Лешим. В котелке булькала родниковая водица – подарок от Водяного. На столе лежала пригоршня сухого липового цвета и мешочек с сухарями – это кот разворошил запасы, добыв нам заварку и закуску. Липовый чай получился на славу.
– Это с той самой липки, у которой мы вчера были, – объяснил Варфоломей. – У нее самые сладкие цветы во всем лесу. Леший нам с хозяйкой завсегда целый туесок приносит.
Напившись чаю с сухарями, я встала с лавки, а кот ускакал куда-то под пол, откуда вернулся с пыльной и свалянной меховой шапкой в зубах.
– Что это? – с дрожью спросила я, глядя на кишащую молью ветошь.
– Шапшаневидимша, – пробормотал кот, не разжимая зубов. Потом с почтением положил шапку на пол и велел: – Гляди!
Голова кота юркнула в шапку, но увидеть невидимку в действии я не успела. Раздался оглушительный чих, и шапку разорвало в клочья, а рой моли разлетелся по всей избе.
На кота было больно смотреть. Он в полном ошеломлении подскочил к меховым клочкам, повалял их лапой, пытаясь соединить вместе. Убедившись в том, что невидимка погибла окончательно и бесповоротно, Варфоломей прижал уши и виновато промычал:
– Прости-и…
– Не кори себя, – утешила я, – ты тут ни при чем. Не одно поколение моли на этой шапке выросло, чему ж тут удивляться.
– У, проклятая! – взвился кот, грозя летающей по избе моли. – Ух, я тебя!
Скача по горнице и размахивая лапами, он принялся нещадно гонять моль. Успокоился он только тогда, когда последняя из вредительниц была выпровожена за порог.
– Как же ты теперь в царский терем попадешь? – горестно вздохнул Варфоломей, возвращаясь в горницу. – Вся надежда у меня была на шапку-невидимку.
– Ничего, авось удача, которая мне с яблоком перешла, поможет!
– Много она тебе помогла, когда шапка-невидимка в лоскуты рассыпалась, – проворчал кот.
– Так яблоко я только вчера съела, – возразила я, – а моль шапку уже несколько лет глодала. Когда ее в последний раз надевали?
Кот махнул лапой.
– А, сейчас уже и не припомню. Кажись, когда Иван-царевич на поиски жар-птицы отправился… А сколько лет с тех пор минуло, уж и не скажу. Не то десять, не то двадцать.
– Тогда моль была еще к шапке милосердна, – хмыкнула я. – Так долго ее смаковала! А вот скажи мне, ты все рассказываешь про иван-царевичей каких-то. А у царя одни дочери. Царевичи-то откуда?
– Да с соседних царств, – охотно пояснил кот. – Что ни молодец – все царевич. А там разве проверишь? Чай, у царевичей опознавательной звезды во лбу нету.
