Бац! Со всего маху налетев на камень, Агаша споткнулась, запуталась в сарафане и рухнула лицом в пыль. Раздался звон стекла, и по земле рассыпались осколки. Следом послышался рев Агаши. Пока девочка ползала по земле, пытаясь собрать осколки, я смогла ее догнать.
– Ы-ы-ы! – рыдала Агаша. – Чудо-блюдце раз-би-и-и-ила!
– Да ладно тебе, – утешала я, – другое найдешь.
– У тебя есть другое? – прекратив рев, Агаша с надеждой уставилась на меня.
– Нет, но…
– Ы-ы-ы! – Девочка размазывала рукавом слезы и пыль. – Вечером заба-а-а-ва, как же я теперь к ней по-спе-е-е-ю?
– А у тебя есть срочные новости? – вцепилась в нее я.
– Еще каки-и-и-е! Только что из царского те-е-рема!
– Расскажи!
– Ы-ы-ы!
– Агаша! – Я тряхнула девочку за плечо. – Если ты мне расскажешь новости, я смогу передать их Забаве по волшебному блюдечку через одну знакомую волшебницу.
– Веди меня к ней! – Агаша вскочила на ноги и решительно отряхнула сарафан.
– Не могу. Если я приду к ней не одна, она рассердится и меня не пустит, – плела на ходу я. – Но если ты мне все расскажешь, я попрошу ее связаться с блюдцем Забавы и передам новости.
– Я их, – всхлипнула Агаша, – с риском для жизни добывала. А ты… мои заслуги себе присвоить хочешь!
– Ну как хочешь, – я сделала вид, что ухожу. – Я же помочь хотела.
Агаша угрюмо высморкалась в рукав.
– Что Забава-то хотела?
– А? – Я удивленно обернулась.
– Ты же говорила, что Забава что-то просила мне передать? – Девочка с подозрением уставилась на меня и попятилась.
– Ах, это! – Я махнула рукой и отвернулась. – Уже неважно. Забава просила передать, что, если ты разобьешь еще одно волшебное блюдце, она больше не станет иметь с тобой дела.
– Ы-ы-ы-ы! – раздалось за спиной. – Я же ей все лето верой и правдой…
– Но знаешь. – Я повернулась к ней: – Я могу сказать, что блюдце разбила я. Попросила у тебя его посмотреть и случайно выронила. А ты ни при чем, и весь спрос с меня.
– Правда? – Агаша с надеждой уставилась на меня, и мне стало стыдно перед девочкой за свой обман.
– Правда, – отводя глаза, подтвердила я.
– А ты что же, родственница ей, раз не боишься? – В голосе Агаши прорезался профессиональный интерес.
– Что-то вроде того, – уклончиво ответила я. – Так что, я пошла?
– Погоди! – вскрикнула девочка, хватая меня за подол. – Так уж и быть, расскажу тебе всю правду из царского терема. – И замолчала.
– Ну не томи! – поторопила я.
Агаша вздохнула, глядя на осколки волшебного блюдца и сожалея об упущенных минутах славы в вечернем эфире, и с неохотой раскрыла рот.
– Царевна Василиса, как молодца схватили, была сама не своя. Всю ночь не спала, а наутро заявила батюшке, что молодец этот – жених ее и что она любит его больше жизни, и он ее тоже. Кричала, что замуж за Чернослава не пойдет, и умоляла батюшку отпустить ее с женихом на все четыре стороны. Все никак успокоиться не могла. Пришлось Агриппине вмешаться. Царевна сразу стала тише воды, ниже травы, во всем с батюшкой согласилась, а сейчас бродит по терему как во сне, околдованная.
Сердце пропустило удар. Значит, на помощь Василисы и на помилование Ива рассчитывать не стоит. Переведя дух, Агаша продолжила:
– Но это еще не все. Чернослав, прознав про то, сегодня поутру явился в терем, заперся с царем в покоях – только крик по всему терему разносился.
– О чем спорили-то? – воскликнула я.
– Насилу узнала. Хорошо, служанка одна им медовухи приносила и услышала, о чем сыр-бор.
– Ну же! – От волнения я схватила девочку за плечо и тряхнула: – Говори!
– Знаешь, как нелегко было узнать? – заныла та. – Пришлось весь терем обегать, прежде чем…
– Говори уже! – в сердцах рявкнула я.
– Я узнавала, я всю грязную работу сделала, а тебе все сливки достанутся, – заканючила Агаша.
– Не хочешь моей помощи, тогда я пошла! – едва сдерживаясь, чтобы не вытрясти из нее сведения силой, я отвернулась и сделала два шага по дорожке.
– Все дело в молодце! – выкрикнула вслед Агаша.
С самыми недобрыми предчувствиями я обернулась.
– Чернослав сказал, что прощает Василисе ее увлечение, но не женится на ней, пока его соперник живой.
– Что? – ошеломленно переспросила я.
– И царь решил… – очень медленно отвечала Агаша.
– Перенести свадьбу? – перебила ее я.
– Не свадьбу. Казнь.
– Когда? – прошептала я.
– Сегодня вечером.
– Ты туда не пойдешь! – кричал кот, забегая впереди меня и путаясь под ногами, пока я быстро шагала к месту у забора, откуда появилась Агаша.
– Еще как пойду.
– Ты не можешь!
– Еще как могу.
– Я тебя не пущу!
– Это не обсуждается.
– Погубишь и себя и Ивана!
– Я должна попробовать.
– Это безумие!
– Брысь!
Варфоломей обиженно поджал хвост, а я, убедившись, что стражники, курсировавшие по ограде, далеко, нырнула в кусты и принялась ощупывать бревна в поисках тайного хода, через который Агаша попадала в терем.
– Но что ты можешь сделать? – увещевал меня кот. – Там тьма народу, там стражники, там Агриппина. Тебя увидят и схватят.
В ладонь, шарившую по абсолютно гладкой поверхности, впился сучок. Я с ликованием ощупала бревно и обнаружила зазоры между деревом. Люк! Пальцы обхватили выступ, рванули на себя. Дерево поддалось с трудом, в бревне показался круглый лаз…
На глазах уже закипали слезы, а я все ощупывала дыру в заборе и не могла поверить в то, что ничего не выйдет.
– Бесполезно, – озвучил приговор кот. – Ход для тебя слишком мал, даже пытаться не стоит. Сюда пролезала Агаша, и я сюда пролезу. Ну я пошел! Чую силушку в себе богатырскую. Ох, набью щас там всем бока!
Я за шкирку вытащила кота, уже ринувшегося в дыру, обратно.
– Молчи уж, богатырь! Куда ты против отряда стражников?
Кот обиженно насупился:
– Раз я маленький, то сразу ни на что не годен?
– Без меня ты туда не пойдешь. И это не обсуждается.
– Да? И как же ты собираешься попасть в терем? Ход для тебя слишком мал, – зарядил кот. – Даже
