значительный выкуп.
— Боже мой!
— В чем мы уверены, ваше высокопреосвященство, — так это в том, что все инциденты, происшедшие в соборе, имеют отношение к Плащанице.
— А еще вы говорите, что ваш шеф занимается поисками подземной галереи, ведущей к собору. Но ведь это же абсурд! Вы просили отца Ива, чтобы он просмотрел наши архивы, и, насколько я знаю, он прислал вам подробные архивные материалы, связанные с историей собора, и там нигде не упоминается о существовании подземного хода под собором.
— Ну, это еще ни о чем не говорит.
— Но его действительно не существует. Не верьте всем этим фантастическим измышлениям, которые историки пишут о соборах.
— Ваше высокопреосвященство, я сама историк.
— Я это знаю, доктор, я это знаю. Я интересуюсь той работой, которую проводит Департамент произведений искусства, и отношусь к ней с уважением. Я отнюдь не собирался обидеть вас, поверьте мне.
— Я знаю, ваше высокопреосвященство, но и вы поверьте мне. Еще далеко не обо всем известно исторической науке, мы не знаем обо всех событиях, происшедших в прошлом, и уж совсем мало знаем о намерениях наших современников.
Когда София вернулась в гостиницу, она встретилась в вестибюле с Анной Хименес. София догадалась, что Анна ждала ее прихода.
— Доктор Галлони…
— Приветствую вас. Как дела?
— Хорошо. Вы меня помните?
— Да, вы — сестра Сантьяго Хименеса, нашего хорошего друга.
— Вы знаете, что я делаю в Турине?
— Проводите расследование пожаров, происшедших в соборе.
— Я знаю, что вашему шефу это не нравится.
— Естественно. Вам тоже не понравилось бы, если бы полицейские стали вмешиваться в вашу работу.
— Да, не понравилось бы, и я постаралась бы от них избавиться. Я знаю, то, что я сейчас скажу, покажется вам наивным, но я действительно могу оказать вам помощь, и вы можете доверять мне. Я очень хорошо отношусь к своему брату и не сделаю ничего такого, что могло бы ему навредить. Это верно, что я не прочь написать репортаж, но пока я не стану этого делать. Я обязуюсь не писать ни строчки до тех пор, пока вы не закроете это дело, пока все не будет окончательно выяснено.
— Вы должны понимать, что Департамент произведений искусства не может включить вас в бригаду, расследующую это дело.
— Но мы можем работать параллельно. Я буду сообщать вам о том, что узнала, а вы будете отвечать мне тем же.
— Анна, мы проводим официальное расследование.
— Я знаю.
Софию удивила озабоченность, отразившаяся на лице девушки.
— Почему это так важно для вас?
— Я не знаю, как вам объяснить. Меня раньше никогда не интересовала Плащаница, и я не обращала внимания на пожары и кражи в соборе. Я заразилась этим в доме вашего шефа, Марко Валони. Мой брат взял меня с собой к нему домой на ужин, полагая, что это будет лишь обычный ужин в кругу друзей. Однако сеньор Валони попросил Сантьяго и еще одного своего друга — кажется, его зовут Джон Бэрри — высказать свое мнение по поводу пожара в соборе. Они проговорили об этом весь вечер, и меня захватила эта история.
— И что вам удалось выяснить?
— Может, выпьем кофе?
— Хорошо.
Анна Хименес облегченно вздохнула, София же, наоборот, тут же пожалела о том, что согласилась разговаривать с этой журналисткой. Анна производила благоприятное впечатление, и, по мнению Софии, ей можно было доверять, однако Марко был прав: зачем им с ней связываться? Зачем?
— Итак, рассказывайте, — сказала София.
— Я изучила различные версии истории Плащаницы. Ее история просто захватывающая!
— Да, это так.
— По-моему, кто-то хочет добраться до Плащаницы. Пожары организуются лишь для отвода глаз, чтобы ввести в заблуждение полицию. Цель же — добраться до Плащаницы.
Софию удивило то, что эта девушка пришла к такому же выводу, что и команда Марко, и она стала слушать Анну с интересом.
— Однако нам нужно искать разгадку в прошлом. Кто-то хочет ее забрать, — настаивала Анна.
— Кто-то из прошлого?
— Кто-то, кто имеет отношение к прошлому Плащаницы.
— А почему вы пришли к такому выводу?
— Не знаю. Так, интуитивно. У меня есть тысяча разных теорий, одна невероятнее другой, но…
— Да, я читала ваше послание.
— И каково ваше мнение?
— У вас богатое воображение, вы, без сомнения, обладаете талантом, и вполне возможно, что в данном случае вы правы.
— Мне кажется, что отец Ив знает больше о событиях вокруг Плащаницы, чем говорит.
— Почему вы так считаете?
— Он такой безупречный, учтивый, невинный и открытый, и это наталкивает меня на мысль, что он что-то скрывает. А еще он красивый, очень красивый, не так ли?
— Да, он действительно очень привлекательный мужчина. А как вы с ним познакомились?
— Я позвонила в епископат, сказала, что я журналистка и хочу описать историю Плащаницы. У них работает женщина, уже пожилая, она журналист и отвечает за связи с прессой. Она мне два часа излагала то, что написано в туристических проспектах о Священном Полотне, а еще прочла мне лекцию об истории Савойского дома. Я ушла от нее, умирая от скуки. Эта славная женщина была явно не тем человеком, из которого можно было бы вытянуть что-нибудь интересное. Тогда я позвонила в епископат еще раз и попросила дать мне возможность поговорить с кардиналом. Меня спросили, кто я такая и что мне, собственно говоря, нужно. Я объяснила, что я журналистка и занимаюсь расследованием пожаров и других инцидентов, имевших место в соборе. Меня опять направили к той любезной журналистке, но на этот раз она меня приняла с явным раздражением. Я стала настаивать на встрече с кардиналом. В конце концов, я решила пойти ва-банк и сказала ей, что они что-то скрывают и что я опубликую материалы, в которых сообщу о своих подозрениях, а также о кое-каких фактах, которые мне удалось обнаружить. Позавчера мне позвонил отец Ив. Он мне представился секретарем кардинала и сказал, что кардинал не может меня принять, однако предоставляет его, отца Ива, в мое распоряжение. Мы с ним встретились и очень долго разговаривали. Он старался казаться откровенным, рассказывая о том, что произошло во время последнего пожара. Он сопроводил меня в собор, а потом мы с ним выпили по чашечке кофе. Расставаясь, мы договорились встретиться и поговорить еще раз. Когда вчера я позвонила, чтобы договориться о времени встречи, он мне сказал, что весь день будет занят, и пригласил меня, если я не возражаю, поужинать вместе. Вот и все.
— Своеобразный священник, — сказала София, словно размышляя вслух.
— Думаю, когда он проводит мессу, в соборе полно народу, — ответила Анна.
— Он вам нравится?
— Если бы он не был священником, я постаралась бы с ним подружиться.
Софию удивила прямота Анны Хименес. Она сама никогда бы не пошла на такую откровенность перед
