Узнав голос звонившего, София покраснела. Она поднялась из-за стола и вышла из обеденного зала, не желая, чтобы ее товарищи слышали разговор. Когда она возвратилась, никто ее ни о чем не спросил, лишь Пьетро было явно не по себе.
— Марко, это звонил Д'Алаква. Он пригласил меня пообедать завтра с доктором Болардом и другими членами научной комиссии по наблюдению за Плащаницей. Это будет прощальный обед.
— А ты согласилась или нет? — спросил Марко.
— Нет, — смущенно ответила София.
— Ты поступила неправильно. Я ведь тебе говорил, что очень хотел бы, чтобы ты пообщалась с ними.
— Если мне не изменяет память, на завтра у нас запланирована генеральная репетиция слежки за немым, а я вроде бы должна координировать всю эту операцию.
— Да, ты права, но тебе представлялась хорошая возможность снова встретиться с этой комиссией, в частности с Болардом.
— Так или иначе, я буду обедать с Д'Алаквой послезавтра.
Все удивленно посмотрели на нее. Даже Марко не смог сдержать улыбку.
— Вот те раз! Как это?
— Он настоял на своем приглашении пообедать вместе, но уже на следующий день, когда не будет членов комиссии.
Минерва заметила, что Пьетро с силой надавил костяшками пальцев на стол. Антонино также было не по себе от разговора между Софией и Марко, заставившего Пьетро испытывать большое напряжение, а потому он тут же попросил Марко проинструктировать их относительно предстоящей на следующий день операции, сменив тем самым тему разговора.
Одевшись в джинсы и джинсовую куртку, совсем без косметики, собрав волосы в хвост на затылке, София уже начала жалеть о том, что согласилась пообедать с Д'Алаквой.
Она не была некрасивой в таком виде, потому что она вообще никогда не бывала некрасивой, да и ее джинсы и джинсовая куртка были куплены в магазине Версаче, однако она все же хотела показать Д'Алакве, что находится на работе и что эта встреча — лишь часть этой работы, не более того.
Покинув Турин, автомобиль уже через несколько километров свернул на узенькое шоссе, приведшее к спрятавшемуся за лесом импозантному палаццо в стиле Ренессанса.
Решетчатые входные ворота открылись словно сами по себе: водитель Д'Алаквы явно не нажимал каких-либо кнопок дистанционного управления, да и никто не вышел им навстречу — посмотреть, кто они такие. Наверное, везде стояли замаскированные камеры наблюдения.
В дверях ее ждал Умберто Д'Алаква, одетый в элегантный темно-серый костюм из плотного шелка.
София не смогла сдержать удивления, когда вошла в палаццо. Это был настоящий музей — музей, превращенный в жилище.
— Я пригласил вас приехать в мой дом, потому что знал, что вам будет интересно увидеть некоторые из имеющихся у меня картин.
Затем они больше часа бродили по многочисленным комнатам, украшенным впечатляющими произведениями искусства, умело распределенными на группы.
Завязался оживленный разговор об искусстве, политике, литературе. Время для Софии текло так быстро, что она удивилась, когда Д'Алаква сказал, что им пора прощаться, так как ему уже нужно ехать в аэропорт: в семь часов он вылетал в Париж.
— Извините, если я отняла у вас слишком много времени.
— Вовсе нет. Сейчас шесть часов, и, если бы мне этим вечером не нужно было находиться в Париже, я с большим удовольствием пригласил бы вас остаться на ужин. Я возвращусь не позднее чем через десять дней. Если вы все еще будете в Турине, надеюсь вас снова увидеть.
— Не знаю. Похоже, мы уже закончили свою работу или же вот-вот закончим.
— Закончили работу?
— Я имею в виду расследование относительно пожара в соборе.
— А-а! Ну, и как у вас дела?
— Хорошо. Мы на завершающем этапе.
— Нельзя ли выражаться более понятно?
— Но…
— Ладно, не беспокойтесь, я все понимаю. Вот закончится это расследование, все выяснится, тогда вы мне обо всем расскажете.
У Софии словно камень свалился с плеч, когда она услышала последние слова Д'Алаквы. Марко запретил ей что-либо рассказывать Д'Алакве, и, хотя она не разделяла подозрений Марко относительно Д'Алаквы, она не могла ослушаться шефа.
У входной двери их ждали две машины. Одна из них должна была доставить Софию в гостиницу «Александра», а другая — отвезти Д'Алакву в аэропорт, где его уже ждал собственный самолет. Они простились, пожав друг другу руки.
— Почему они хотят его убить?
— Не знаю. Они уже несколько дней обсуждают, как это сделать. Пока они планируют подкупить надзирателя, тот должен оставить открытой дверь в камеру немого. Завтра ночью они намереваются проникнуть к нему в камеру, свернуть там ему шею, а затем возвратиться в свою камеру. Никто ничего не услышит: немые не кричат.
— А надзиратель согласится?
— Вполне возможно. У них вроде бы много денег, и они, по-моему, хотят предложить ему пятьдесят тысяч евро.
— Кто еще об этом знает?
— Еще два парня, у них с нами доверительные отношения. Они тоже турки, как и те двое.
— Ладно, иди.
— А ты мне заплатишь за эту информацию?
— Заплачу.
Фраскелло задумался. Почему братья Баджераи хотят убить этого немого? Без сомнения, это заказное убийство, но кто же заказчик?
Он позвал двоих своих ближайших помощников, отбывающих пожизненное тюремное заключение за убийство, и разговаривал с ними в течение получаса. Затем он попросил надзирателя позвать Генари.
Старший надзиратель пришел в камеру Фраскелло уже за полночь. Фраскелло смотрел телевизор и даже не пошевелился, когда вошел Генари.
— Не шуми и садись. Скажи своему другу полицейскому, что он был прав. Немого хотят убить.
— Кто?
— Братья Баджераи.
— А за что? — удивленно спросил Генари.
— А я откуда знаю? Да это и не важно. Я выполню свои обязательства, а он пусть выполнит свои.
— Ты сможешь им помешать?
— Уходи.
Генари вышел из камеры и быстрым шагом направился в свой кабинет, из которого тут же позвонил на мобильный телефон Марко Валони.
Марко в это время что-то читал. Он чувствовал себя очень уставшим. Они в этот день еще раз отрепетировали, как будет осуществляться слежка за немым с момента его выхода из тюрьмы. Кроме того, Марко снова спускался в подземные туннели и в течение двух часов бродил там, заглядывая во все закоулки, простукивая стены в надежде услышать характерный звук, который бывает, когда за стеной находится пустота. Майор Колумбария с нарочитой терпеливостью следовал за Марко, сопровождая его в новых подземных похождениях. Он все же попытался убедить Марко в том, что здесь нет никаких подземных
