Скажи: навстречу солнечным лучам. А караван проделал трудный путь, И странники решили отдохнуть: Им сон смежил усталые глаза, Замолкли каравана голоса. Ко сну склонилась равная заре В разбитом около ручья шатре: Желала отдохнуть царица роз. На берегу чинар высокий рос, Пещерою казалось в нем дупло, Его огнями молний обожгло, Был ствол его глубоко рассечен: Так душу рассекает страстный стон… Шах крепко привязал коня к скале, Сам спрятался в чинаровом дупле. Внезапно он обрел себя в раю, В шатре увидев гурию свою. От глаз ее умчался легкий сон. Творцу смиренный сотворив поклон, Дыханием любви опалена, Волшебный чанг настроила она И стала петь, к чинару прислонясь, К возлюбленному сердцем устремясь. Ее певучий и протяжный стон Был горестью разлуки напоен. Вздыхая, пери подошла к ручью, И там переложила в песнь свою Она слова Бахрамова письма, А музыку подобрала сама. Как льются слезы, песнь ее лилась, О нет, не слезы — кровь текла из глаз. Внимая ей, все замерло вокруг, Вонзался в сердце шаха каждый звук. Луна, в любовном пламени сгорев, Заговорила звонко, нараспев: «О трудный путь, как долог ты, увы! О зной! Навис, как полог ты, увы! Я так слаба, а жар степной горяч, Увы, мне больше не под силу плач! Меня смертельно ранила тоска, Мне кажется, что смерть моя близка. О небо, нет, не склонно ты к добру! О низкое, ужели я умру, Желанного я не увижу дня, Когда любимый мой призвал меня? К его ушам слова мои направь, К его ногам глаза мои доставь, С любимым близость — вот отрада мне, А радости другой не надо мне!»
