За войском поднимавшаяся пыльМрачила светоч дня за милем миль,Скажи — совсем затмила светоч дня,Сознанье неба самого темня.Не помнил мир неправый, чтоб походНастолько был несправедлив, как тот!Немного дней водил Парвиз войска, —Увы, была страна Армен близка…Тревоги весть летит к Михин-Бану,Что вторгся неприятель в их страну,Что он потоком грозным хлынул… нет, —Какой поток! То море страшных бед!Какое море! Ужасов потоп!Нет ни дорог свободных и ни троп…Бану не растерялась: в ней давноСозрела мысль, что горе суждено.И был начальник крепости умен —К осаде крепость приготовил он.А крепость, простоявшая века,Была и неприступна и крепка,Но так ее сумел он укрепить,Что крепче и кремлю небес не быть.Дорога, по которой в крепость шлиАрбы с пшеницей, с сеном той земли,Напоминала неба Млечный Путь,Покрытый звездной зернью вечный путь.За крепостной стеной, что вознесласьЗубчатым гребнем в голубой атлас,За каждым из зубцов — гроза врагам —Сидел не просто воин, — сам Бахрам!Рвы доходили до глубин земных,И так вода была прозрачна в них,Что по ночам дозорным со стеныБывали звезды нижние видны.[39]Вся крепость так укреплена былаИ так припасами полна была,Что даже и небесный звездомолЛет в сто зерна б того не промолол.Как звезд при Овне — было там овец,Коров — как звезд, когда стоит Телец.Описывать запасы всех одеждНет смысла нам, — а счесть их — нет надежд…Теперь Бану заботилась о том,Чтоб власть в народе укреплять своем.А пери думу думала одну —Она с военачальником БануФархаду в горы весть передала:Мол, таковы у них в стране дела, —Его судьба, увы, ее страшит,
