Кевин надеялся, что беседу с Джоном Милтоном можно отложить до завтра. После разговора с Беверли Морган он находился в подавленном состоянии и не был готов к разговору с шефом. Хотя ему не в чем было упрекнуть себя, но в присутствии мистера Милтона пораженческие разговоры были недопустимы: все в этом человеке настраивало на успех.
– Кевин?
– Да, сэр.
– Как продвигается дело?
– Туго, – откликнулся Кевин. Хотя он знал, что Харон не мог слышать их разговор, он увидел, что водитель при этих словах посмотрел на него в зеркале заднего обзора.
– В чем сложности?
– Она терпеть не может Ротберга, считает его эгоистом и не может объяснить, как инсулин оказался в шкафу. Я спросил, не стала ли она невольной свидетельницей ссоры между супругами, описывая все в точности, как рассказал Ротберг, но она уперлась. Это было однозначное 'нет'.
– Понятно. Что ж, не расстраивайтесь. Обсудим завтра, посмотрим, что тут можно сделать. Забудьте на время обо всем. Расслабляйтесь с вашей чудесной женой.
– Спасибо вам. Простите.
– Тут не за что извиняться, Кевин. Все будет в порядке. Я уверен.
– Хорошо. До свидания.
Он отключил аппарат, перевел его в режим интеркома и велел Харону ехать прямиком домой. Шофер ответил едва заметным кивком. Кевин вспомнил, как Мириам показалось забавным, что Харон едва улыбнулся, когда она спрашивала его о золотом ключе от лифта Ему была вполне понятна такая реакция, ведь этот человек был практически нем. Он редко с кем перебрасывался словом, никогда не задавал вопросов, и, когда ему говорили, куда нужно подъехать и где забрать сотрудников, казалось, что ему уже заранее было об этом известно. Стекло между кабиной и задними сиденьями было постоянно поднято. Все переговоры между ним и пассажирами велись через интерком.
Харон интересовал Кевина, мысли его все время возвращались к этому молчаливому шоферу. Откуда он? Где живет? И давно он работает водителем у мистера Милтона? Судя по всему, вряд ли он всю жизнь провел за баранкой, у него должно быть какое-то иное, таинственное прошлое. Он случайно не бывший работник спецслужб? Интересная интригующая внешность. Должно быть, немало поездил по свету. Но почему о нем никто ничего не рассказывает? Коллеги с таким ажиотажем рассказывали о шефе, но ни разу – о его личном водителе. А ведь Харон, в первую очередь – личный водитель мистера Милтона. Но коллеги просто не обращали на него внимания, как будто его совсем недавно приняли на работу в фирму. Только: 'Харон, подбрось нас туда', 'Харон, забери нас отсюда'. Они редко перебрасывались с ним хотя бы словом, помимо указания маршрута. Интересно, у этого человека есть семья? И вообще, женат ли он?
Когда они подъехали к многоэтажке апартаментов и Харон распахнул перед ним дверцу автомобиля, Кевин вышел нарочито неторопливо.
– Ну, Харон, похоже, ваш рабочий день тоже закончился?
– Да, сэр.
– Теперь вернетесь и будете ждать мистера Милтона, чтобы отвезти домой?
– Такая работа.
– Ну, конечно. Живете тоже в городе?
– Я живу здесь, мистер Тейлор.
– Вот в этих апартаментах?
– Да. В гараже.
– Я и не знал. А вы женаты, Харон?
– Нет, сэр.
– Ну да, ну да... я так и знал, что вы не коренной житель Нью-Йорка. А откуда вы родом? У вас хорошее произношение. Так что не угадаешь.
– Я местный, мистер Тейлор.
– Так вы родом из Нью-Йорка?
При этих словах Кевин улыбнулся, давая понять, что в его вопросе нет никакого подвоха, но Харон не дрогнул ни единой чертой лица и не улыбнулся в ответ.
– Будут еще какие-нибудь распоряжения, мистер Тейлор?
'Этот человек не проявляет никаких эмоций. Точно киборг', – подумалось Кевину.
– О нет, Харон. Вы можете ехать, куда вам надо. Приятного вечера.
– И вам, мистер Тейлор.
Он посмотрел, как гигант возвращается в лимузин и уезжает. Затем вошел в вестибюль.
– Как прошел день, мистер Тейлор? – подал голос Филип из-за стойки охраны, под которой у него стоял портативный телевизор, отбрасывавший сизые тени на лицо. Охранник поднялся и вышел ему навстречу.
– День был тяжелый, Филип. Трудно сказать, хороший или плохой, – выяснится впоследствии.
– Вас понял, сэр. – Филип нажал кнопку, вызывая Кевину лифт.
– Давно здесь служите, Филип?
