Дороги судьбы

— Кажется, мы не одни, — прошептал он, хотя и знал, что Кэл не слышит Грей не знал, на чьей стороне будут вновь прибывшие, но уже было понятно на чьей стороне они не будут.

Через несколько минут перестрелка закончилась. Грей напряг слух и разобрал тихие крадущиеся шаги. Кто-то шел к ним! Он осторожно передвинул йоки и сел так, чтобы моментально прицелиться и выстрелить в гостя.

— Грей? — услышал он тихий шепот и не поверил своим ушам. Кто ее сюда притащил? И какого черта?

— Грей? Ты где?

— Здесь — Он схватил вывернувшую из-за угла Ариану за руку и дернул к себе. Увидев лежащего Кэла, девушка сдавленно вскрикнула и упала на колени, дрожащими руками пытаясь нащупать у него пульс и определить степень поражения.

— Какого черта ты сюда притащилась? — прошипел Грей. Он не жалел о резкости тона, с каким произнес эти слова, — ей не следовало напрашиваться идти сюда с кем бы то ни было.

Девушка ошеломленно уставилась на него, не находя, что ответить, потом возмущенно тряхнула головой и опять наклонилась к Кэлу. И тут Грей заметил в ее руке новенький бластер.

— Ты одна?

— Да, да, одна, — нетерпеливо ответила Ариана. Первый шок прошел, и теперь она была почти спокойна и сосредоточенна. — Как давно он ранен?

— Минут десять. Кажется, легкое пробито. И артерия задета.

— Дотащишь его до корабля?

— Конечно. Но, боюсь, нам не дадут пройти.

— Там никого нет.

— С чего ты взяла?

— Я их убила, — спокойно ответила Ариана, будто речь шла о мелких надоедливых насекомых. — И в любом случае я буду начеку. А теперь пошли.

Грей поднял тело йоки, оказавшееся неожиданно тяжелым, и против воли вспомнил слова преподавателя-медика из академии: «Мертвое тело всегда кажется тяжелее живого человека». Но Кэл был еще жив. Ариана шла впереди, изредка оглядываясь.

— Где ты научилась стрелять? — спросил ее Грей понимая, что не на Кари.

— Он научил.

— Но почему ты мне об этом не сказала? — Грей старался не подать виду, что обижен недоверием девушки.

— Потому что ты стал бы спрашивать, зачем мне это. А я хотела удрать с Лакона, от аггинтов. Ты не можешь идти быстрее, пожалуйста!

Грей замолчал. У него появилось ощущение что он совсем не знал Ариану. Милой, улыбчивой, мягкой девушки, с которой он путешествовал, больше не существовало. Вместо нее теперь была жесткая и собранная амазонка, без раздумий убивающая людей и не высказывающая по этому поводу особых сожалении. Вот она идет, держа бластер наготове… Неужели она была такой всегда, а он просто не сумел рассмотреть ее истинное лицо? Он не знал, что думать.

Последние метры до корабля они преодолели почти бегом, опасаясь наткнуться на патруль охраны. Родж открыл дверь, даже не дождавшись стука, Ариана зашла в корабль первой. Грей замешкался, стараясь не ударить Кэла о дверь. «Смешно, — не без яда сказал ему внутренний голос. — У него дыра в груди чуть ли не насквозь, а ты так осторожничаешь». Занося йоки в его каюту, он услышал, как Ариана обрисовывает случившееся Роджеру — кратко, сухо, будто медицинский диагноз ставит. Он осторожно положил Кэла на койку, стараясь не делать лишних движений, чтобы ненароком не повредить. Вошла Ариана, держащая в руках несколько ампул и шприц. Лицо у нее было абсолютно спокойным и абсолютно белым.

— Родж сказал, надо сделать инъекцию в сердце. Ты умеешь?

— Конечно. — Он протянул руку, и Ариана торопливо сунула ему лекарства.

— И это все? А чем обработать рану?

— Родж сказал, не надо ничего делать. Будет только хуже.

— Да он что, рехнулся?!

— Грей, он лучше знает.

По стуку двери он понял, что Ариана вышла. Грей торопливо, но аккуратно набрал в шприц прозрачную жидкость. Руки у него все-таки немного подрагивали — раньше ему не доводилось делать такое. Правда, он не был уверен, что поступает правильно — надо было срочно тащить Кэла в больницу, и вообще — какое отношение стимуляция сердечной деятельности имеет к пробитому легкому? Родж сказал… мало ли, что Родж сказал! Грею припомнилась почти аналогичная ситуация на Кари — тогда Кэл запретил обращаться в больницу, да и Родж, поступивший несколько странно, в конечном итоге оказался прав. Будем надеяться, что и сейчас не подведет. Грей коснулся раны и его охватила тревога. Кожа буквально горела. Он потрогал голову Кэла — и едва не обжегся. Что это? Такого не должно было быть! От подобной раны не может начаться мгновенный жар, а такой, какой был сейчас у Кэла, человеческий организм просто не смог бы вынести. Грей в замешательстве уставился на йоки. А человек ли он вообще? Все тот же случай на Тарусе не выходил у него из головы — за несколько часов Кэл полностью исцелился от серьезной раны. Родж знает! Надо будет прижать его к стенке и держать, пока не расколется — образно выражаясь. Но это потом. Сейчас он не мог оставить Кэла одного. Грей оглядел каюту, ища, куда можно сесть, но ничего подходящего не нашел. Кроме койки здесь были только встроенные в стену полки, закрытые на кодовый замок. Тогда он слегка подвинул ноги Кэла и сел на край койки. Он ничего не мог сделать — мог только наблюдать, как Кэл борется со смертью, отвоевывая у нее каждый вздох, каждый удар сердца. И бояться, что один из них будет последним. Он сидел так долго, почти не шевелясь. Мысли его вновь обратились к Ариане. Что она сейчас делает? Рассказывает Роджеру, что произошло? Скажет ли она, что убила человека? И не одного. Или опять будет играть роль слабой девушки, которая нуждается в защите? Кто ее знает.

Дверь тихонько открылась. Ариана осторожно заглянула внутрь.

— Как он?

— Еще жив, — коротко ответил Грей, намеренно сделав акцент на слове «еще». Девушка на мгновение задохнулась, но тут же взяла себя в руки.

— Я посижу здесь, ладно?

— Конечно. — Он встал. — Я пойду побеседую с Роджером… если что, позови.

— Обязательно. — Ариана проскользнула мимо него.

— Ну что? — тревожно спросил Роджер, едва Грей появился в рубке. Тот пожал плечами.

— Пока ничего.

— Слава богу.

— У него жар.

Роджер явно смутился.

— Да, это… бывает.

— Но такого не бывает! Что происходит, Родж? Он живет, хотя уже давно должен был умереть. Ты решил вкатить ему лошадиную дозу кардотина — и это с пробитым-то легким. А такую температуру ни один человек не перенесет. Родж, объясни же мне наконец — что с ним творится? Кажется, я имею право знать.

— А сам он тебе не говорил?

— Конечно, нет! Он вообще никогда мне ничего не говорит.

— Значит, он не хотел, чтобы ты знал, — заключил Роджер. — Извини. Без его согласия я не могу говорить об этом кому-либо.

— Родж, я уже понял, что тут что-то не так. В любом случае я узнаю правду. Почему бы не сейчас?

— Ну что ж… О том, что у него… как бы это сказать… наркозависимость, ты уже знаешь. Насколько я могу судить, наркотик этот — если это, конечно, наркотик — совершенно молодой и радикально отличается от той отравы, какой сейчас травятся наркоманы. Минусы его ты видел, а плюс… плюс у него тот, что он обеспечивает просто фантастическую регенерацию тканей и иммунитет к любого рода токсичным