— Здесь. — Миа сделала акцент на этом слове. — Мы же не знаем, какие деревья у них там.
— В любом случае, при любой древесине, не могу я рассмотреть лук, как серьёзное оружие.
— Разве что стрелы не будут отравлены. — Вставил свои пять копеек Антонович.
Я серьёзно задумался.
— В любом случае, — продолжил сосед, — при их численном превосходстве на ничего не поможет. Ни кочерга ни катана.
Тут меня осенило.
— Я никогда не говорил, что видел пещеру на Нижнем озере. В пещере ощущался поток воздуха. Она куда-то ведёт.
— Какая пещера? Где? — вскинулась Миа.
— Там, где ты оставила меня ночевать. Помнишь? Я про неё совершенно забыл. Думал исследовать потом, да других дел хватило. И, прежде всего, отсутствие у нас факелов или какого другого огня. Но дело не в этом. Дело в том, что другого места, откуда они придут, я не вижу. С берега пещеру закрывает пятиметровый риф. Она не видна. Если они нападут на нас — никаких шансов отбиться. Пятнадцать человек. Мы ничего не сделаем.
— Можем оттянуть свой конец, — встрял бывший архитектор, — если вход в пещеру небольшой, то достаточно завалить его камнями. Для небольшой передышки хватит.
— А что? — Оживился я. — Хоть что-то! Можно было бы гранатами вход обрушить — пару я припрятал возле отхожей полянки, но они в таком состоянии, что я не то чтобы взорвать их боюсь. Даже подходить к ним страшно. Да и не стоит овчинка выделки — гранаты больше рассчитаны, как я понимаю, выкосить врага осколками, а не сделать направленную взрывную волну для крушения горной породы. Так что придётся поработать руками.
— Ну завалим мы проход камнями. А дальше то что? Пятнадцать человек будут завал разгребать, а четыре таскать аж от нашей плотины. Задолбёмся.
— Зачем от плотины? — спросил Антонович. — Гораздо ближе от бывшего посёлка. Там их до холеры и трошки.
— Зачем от посёлка? — сказал, на этот раз я. — Будем их кидать сверху. Опыт есть. Заодно никому из пещеры высунуться не дадим. Если кто и прорвётся, с такой высоты по плывущему человеку небольшими камнями легче покидаться. Одно удовольствие.
— А если кто из-под нашего обстрела вырвется? — засомневалась Миа. — Что с ним потом делать? Где его искать?
— Значит, нужно сделать, чтобы не вырвался никто. Другого выхода я не вижу. И начинать нужно прямо сейчас.
— Так темно же, — возмутился Антонович, — к тому же я свою рыбу до конца не доел. А на ходу есть неудобно. Это ж рыба — кости все дела.
— Антонович…
— Ладно, ладно. Надо, понимаю.
Добирались мы до места, что располагалось прямо над входом в пещеру, наверное, до полуночи. Опять вылезла проблема измерения времени. По толку, нужно было бы порядком изучить местный небосвод, выяснить, вокруг какой точки он крутиться, и от этого плясать. Однако и для этого нужно знать годовой цикл и много-много ещё чего. Если в штат и вводить астронома, то толк от него будет только через несколько лет. В данном случае судьбу нашу решали сутки.
Всё-таки ночное зрение — очень удобная штука. Особенно, если кто-нибудь страдает бессонницей и любит тёмной ночью полазить по скалам. Впереди шла Миа, непрерывно комментируя то, куда стоит ногу ставить, а куда нет. Мию за руку держал Антонович (так настояла она, аргументируя то, что на месте меня был сосед тем, что он человек пожилой и т. д.), Антонович меня, а я нашего чёрного африканского друга. Ноги, руки, слава богу, никто не переломал.
В роль кидаловы определили Мию, поскольку она единственная в нашем многонациональном строю видела, куда камни бросать. Уступ, закрывавший вход в пещеру, располагался очень удачно. В форме подковы. Достаточно набросать в это естественное углубление несколько десятков кубометров рифовой породы, и это запечатает вход в пещеру очень и очень основательно.
Я, с Пятницей и Антоновичем, выполнял роль подносчиков снарядов. Пока было темно, я довольно в жёсткой форме распорядился лазить только на четырёх конечностях и собирать камни на ощупь. Не хватало мне ещё, учитывая сложность рельефа, переломанных конечностей. Причём мои камни я определил именно для завала. Антонович и Пятница свои камни складывали в аккуратные кучки на краю уступа. Они, в момент атаки, должны были послужить уже не для заваливания входа в пещеру, а непосредственно для обстрела.
Момент рассвета я, если сказать честно, даже не заметил. Умаялся. Глядя, как надрывается Антонович, остановил. Было видно, как ему тяжело. Сосед бы работал и дальше — он человек увлечения. Если увлечется сбором и доставкой камней в темноте, раком и в скалах — фиг его потом остановишь. А мне Антонович нужен был живым и здоровым, а не после сердечного приступа.
После восхода мы поработали ещё часа три и было уже хотел дать команду на отдых, прежде чем не увидел напряжённое, застывшее лицо Мии.
— Мы не угадали, — произнесла она и указала мне пальцем куда-то вдаль.
Я всмотрелся в высокие скалы, которые едва виднелись в утренней дымке, но ничего не увидел.
— Блин, — выругалась Миа, — я совсем забыла, что вы все хуже видите. Я вижу, что они сейчас спускаются с высоких скал, на которые мы не могли забраться.
— Ты ничего не путаешь? Неужели путь с океана на наш утёс отсутствовал, а на высокие скалы был?
— Зачем им тогда, стоя на вершине скал, травить вниз верёвку?
— Чёрт! — Выругался я, понимая, какую стратегическую ошибку только что совершил. Совсем необязательно эти люди могли появиться из пещеры. Вход на остров мог располагаться и со стороны высоких скал. Им осталось только спуститься.
— Антонович! — выпалил я. — Остаёшься здесь за главного. Над камнями. Если кто с пещеры сунется — гаси всех. Кроме света. Миа, Пятница — побежали.
Я, наверное, до конца жизни запомню этот дикий марафон по глыбам рифов. Больше всех от нас отстал, как ни странно, Пятница. Физически он подготовлен был неплохо, но в глаза сразу кидалось, что навыков передвижения по таким поверхностям у него нету. Жил где-нибудь у себя в Калахари, бегал по песочку и проблем не знал. Миа наоборот не спешила, ждала нас. Всё равно стадо бежит со скоростью самого медленного бизона, точнее негра.
К тому моменту, как мы добежали до места встречи, внизу нас ждали уже пятеро врагов. Четверо белых и один смуглый. Все вооружены копьями, с металлическими наконечниками — ни у одного лука я не увидел. Одеты в выгоревшие обноски, но на плечах и сгибах ног и рук покоились части, как я понял, кокосового ореха. Все они подняли копья для броска и спокойно стояли, ожидая нас. Видно сверху их предупредили, что приближаемся мы.
Мы тоже собрались в строй и остановились. Я, угрожающе держа в руке свою кочергу, Миа — катану, а Пятница — копьё.
Я задрал голову вверх, и увидел, что у тех луки имеются и направлены на нас. Не думаю, что с такого расстояния можно сделать прицельный выстрел из лука, но на заметку я это взял. Если кинуться в рукопашную, то луки их точно будут бесполезны. А выстрелить, пока мы будем скакать десять метров по камням до врагов, если и успеют, то всё равно бесполезно.
Я решить прервать разлившееся в воздухе напряжение:
— Народ. Я так понял, что многие из вас знают русский язык.
— Это негритос успел тебе рассказать? — спросил белый парень, который мне сразу не понравился. На вид ему было лет восемнадцать, но его загорелое тело уже было вдоль и поперёк изрисовано татуировками.
Причём, судя по количеству крестов и других атрибутов, тематика была явно тюремная.
— Это не негритос! — Заявил я, намекая им, что на этом атолле хозяин Я. — Это Пятница!
Все пятеро истошно заржали. Смеялись минуты две.
