второе замечание.
— Огурцы нужно было покупать в Уфе, а не в дороге, — сказал он. — В Уфе они на гривенник дешевле.
— На гривенник? — удивленно спросила она и махнула рукой. — Не стыдно ли из-за такой мелочи затевать разговор?..
Но он не стеснялся. И всякий раз, как только она выходила на станцию за какой-нибудь покупкой, он кричал ей вслед:
— Торгуйся, а то опять переплатишь!
Это в конце концов рассердило молодую супругу. Ей захотелось наговорить мужу всяких малоприятных вещей. Но Галина сдерживала себя. Зачем омрачать свадебное путешествие размолвкой?
'Вот приедем мы на место, — думала она, — начнем получать зарплату, и он перестанет устраивать скандалы из-за пятачков и гривенников'.
Но ее надежды не оправдались. Молодые супруги уже третий месяц жили в Чите. Он работал врачом, она инженером геологического управления. Денег у них было вдоволь, и, тем не менее, он продолжал крохоборствовать.
Каждый вечер врач Котов садился за стол и с карандашом в руках уточнял, как и на что тратит деньги супруга. Он не только считал, он взвешивал на безмене каждый килограмм купленной картошки, капусты, моркови. Деньги жене выдавались только на продукты. Что же касается чулок, платьев, даже белья, то эти вещи покупал он сам. Жена пробовала протестовать:
— В конце концов я зарабатываю не меньше, чем ты!
Но эти протесты не принимались в расчет.
— Я муж, — говорил он, — глава дома!
Как-то жена упросила главу дома купить ей новую пару туфель: старые совсем износились. И муж купил, только на номер меньше. Хозяйка квартиры спросила, зачем он это сделал. И муж объяснил свой поступок так:
— Если жене купить туфли по ноге, то она станет надевать их каждый день и быстро истопчет, а теперь ей волей-неволей придется быть бережливой. Раз в месяц жена может превозмочь боль и пойти в гости в новых туфлях, а бегать на работу да на рынок хорошо и в старых.
— Господи, как обманчива внешность! — говорила Галина. — И кто бы мог подумать, что под ликом херувима прячется душа самого настоящего лавочника? С чего это у него, откуда?
А все началось у него как будто с пустяков. Когда Володя Котов поступал в школу, мама подарила сыну копилку. Она показала мальчику на щелку и сказала:
— Как увидишь денежку, бросай сюда.
И мальчик стал охотиться за денежками. Мама даст сыну двугривенный на карандаш. Сын опустит двугривенный в копилку, а сам пишет огрызком. Папа даст рубль на конфеты. Сын пройдет мимо кондитерской, облизнется, а рубль — в копилку.
— Вот и хорошо, — говорила мама, — копи, на черный день пригодится.
А папа добавлял:
— Раз сын растет таким экономом, то пусть он держит свои деньги не в копилке, а в сберкассе, это даст ему дополнительно два процента годовых.
Так, собственно, и началось. Другие мальчики собирали перышки, спичечные коробки, почтовые марки, а Володя отдавал предпочтение серебру и меди. Ко времени окончания школы он скопил уже полторы тысячи рублей.
— Молодец! — сказали ему родители.
Вскоре, однако, им пришлось испытать первое разочарование. Как-то в трудную минуту отец хотел занять у сына немного денег.
— Как, одолжишь?
— Конечно, — ответил сын, — если ты уплатишь мне два процента годовых.
Отцу была неприятна такая расчетливость, но ничего не сделаешь: что посеешь, то и пожнешь. А сын продолжал копить. За пять лет учебы в институте его капитал вырос до четырех тысяч рублей. Студент Котов отказывал себе уже не только в таких невинных удовольствиях, как конфеты и мороженое. Он не ходил в кино, на танцы, не покупал книг. За все время учебы в институте Котов всего три раза был в театре, и то только потому, что за билеты заплатила девушка, к которой он благоволил.
Ему, конечно, было стыдно перед девушкой, но жадность была превыше стыда. Деньги стали его страстью. Он молился на них, как на икону, и хотел, чтобы на них молилась и его жена.
— Давай копить вместе, — говорил он ей, — и у нас вместо четырех тысяч будет на книжке восемь, потом шестнадцать…
— Зачем копить? — удивлялась жена. — Разве нам угрожает безработица, голод? У нас с тобой есть все: дом, работа, здоровье, — так давай жить настоящей, полнокровной жизнью.
Но он не понимал жену. Жить по-настоящему для него значило каждый день откладывать на книжку по десятке.
С первого же дня совместной жизни Галине стало ясно, что она ошиблась в выборе мужа. Но что делать?
'Мало ли какие недостатки бывают у людей! — пробовала успокоить себя молодая супруга. — Стерпится — слюбится'.
Но терпения день ото дня становилось все меньше и меньше. Жить бок о бок со скопидомом было не только тяжело, но и противно. Самое неприятное заключалось в том, что в этом двадцатитрехлетнем человеке не было ничего молодого. Страсть к деньгам высушила его, превратила в обывателя. Владимиру Котову было совершенно безразлично, что делается на белом свете. Он годами не брал в руки газет. Сначала он, экономя на подписке, пользовался газетами соседей, а потом и вовсе перестал читать.
Если Котов видел газету или книгу в руках жены, он говорил:
— Не трать времени попусту, лучше сядь и заштопай мне носки!
Как-то геологическое управление предложило Галине принять участие в поисковой экспедиции.
— С удовольствием!
И Галина сразу же побежала поделиться своей радостью с мужем.
— Это очень интересно, — говорила она. — Нам придется двигаться по реке, на машине, пешком.
Но муж был против этой поездки.
— А кто же будет готовить мне обеды, стирать белье?
— Господи, отдай белье в прачечную!
— Платить за стирку деньги? А зачем, собственно, я женился?
'Неужели только из-за этого?' — с горечью подумала Галина. Ну, конечно! Она вышла за него по глупости, доверившись рекомендации матери, а он женился на ней по расчету.
'У нее высшее образование, — рассуждал он, — значит, себя она прокормит, а стирка белья и варка обеда женатому обойдется дешевле, чем холостому'.
Но она не захотела быть для него бесплатной прачкой и кухаркой и, как он ни протестовал, все же уехала с поисковой экспедицией.
Через два месяца, полная впечатлений, Галина вернулась в Читу.
'Ну, как тут мой супруг? Не изменился ли к лучшему?'
Увы!
— Тебе нужно подать заявление о выходе из комсомола. — сказал супруг жене в день ее приезда. — Я свой билет уже сдал.
— Почему?
— Зачем нам тратить деньги на уплату членских взносов? Давай лучше откладывать их на сберкнижку.
Это говорил человек, который получал тысячу двести рублей в месяц и у которого на сберкнижке лежало уже свыше пяти тысяч. Но чем больше у него было денег, тем больше ему хотелось иметь их. Ом жил только ради двух процентов годовых. А что может быть в нашей стране страшнее такой жизни?
