Шурику пианино. Пианино у Терентьева, пианино у Иванова, пианино у Сашенко — это три. Во втором подъезде еще пианино и рояль. В третьем подъезде два рояля. А у нас в доме четырнадцать подъездов.
А ведь каждый, кто покупает инструмент, ругает меня.
Конечно, в архитектуре нашего дома имеется много узких мест. Взять хотя бы двери. Если смотреть на двери с музыкальной точки зрения, то они действительно не выдерживают никакой критики.
Попробуйте втащить в такие двери рояль! Не лезет — и только. У архитектора в свое время не хватило фантазии, а управдом теперь должен за него отвечать.
Но хозяин рояля отругает управдома раз, а затем успокаивается. Значительно больше достается мне от других жильцов.
В нашем доме трое молодых людей обзавелись мотоциклами. Одного, правда, премировали, а двое других наказали себя сами.
Мотоцикл создан для того, чтобы возить человека. Но когда человеку приходится носить мотоцикл на себе, да еще на четвертый этаж, человеку можно только сочувствовать. Что касается меня, то я сочувствовал мотоциклистам, а что касается их, то они меня ругали. А за что? Когда молодые люди покупали машины, они с управдомом не советовались, а сейчас требуют гараж.
Хорошо, для этих трех мы устроили гараж в чулане, где жили когда-то кролики. Но кто мог предвидеть? Мотоциклы начали плодиться быстрее, чем бывшие обитатели крольчатника.
У меня есть точные сведения, что еще семь жильцов увлеклись мотоспортом. И — можете себе представить! — в их компании оказалась дочь профессора Ходотова, из одиннадцатой квартиры, Наташенька. Вчера она уже зашла в домоуправление и спросила, можно ли ей держать мотоцикл на балконе.
— На балконе? — удивился я. — В наше время хорошенькие девушки выходили на балкон слушать серенады, а не прогревать промерзшие моторы.
Она слушает меня, а настаивает все-таки на своем. Я спросил тогда Наташеньку:
— Предположим, что я соглашусь. Но как посмотрит на эту затею ваш папа?
— Папа, — говорит она, — «за».
Как выяснилось, ее папа был не только «за»: известный всему городу профессор, оказывается, уже два раза ездил читать лекции в институт на запятках у своей дочери.
Семь лет тому назад, когда профессор Ходотов переехал в наш дом, а его дочь еще играла в куклы, никто из нас и не думал о гаражах.
Мы с большим трудом открыли тогда детскую комнату. Но попробуйте сейчас разместить наших детей в этой комнате, если за последние годы в наших жилых корпусах появилось несколько сот квартирантов в пеленках!
Каждый месяц кто-то из жильцов устраивает свадьбу. А товарищ Ковальчук, из четвертого корпуса, устроил недавно целых две свадьбы: имел он двух дочерей, обеих и выдал замуж.
На этот праздник пригласили и меня. Когда гости выпили, счастливый жених подошел к роялю и запел.
«В вашем доме, — пел он нежным тенором, — вкусил я впервые прелесть чистой и, — как он выразился тогда, — светлой любви».
Я слушал, и мне было приятно, что жильцы не забывают в своих песнях работников домового управления. Действительно, вышеуказанный жених имел счастье познакомиться впервые с дочкой Ковальчука Верой именно в нашем доме.
Вы спросите, с каким букетом я пошел к новобрачным? Я не покупал букета. Управдом видит дальше, чем новобрачные. Им, как говорится, радость, а мне заботы. Сегодня свадьба — на будущий год дети. Так я решил вместо свадебных букетов разбить для всех будущих наследников один приличный палисадник. Вы видите эти тополя, груши и яблони? То наша весенняя посадка. Теперь прибавьте к этому сто сорок кустов бузины, двести кустов жасмина, тысячу корней анютиных глазок на клумбах и скажите откровенно: разве плохую встречу приготовил управдом своим будущим жильцам и не стоит ли при случае помянуть его за все это добрым словом?
НАДПИСЬ НА ОШЕЙНИКЕ
В тот день, когда завуч школы родила дочку, два члена инициативной группы стали обходить педагогов с подписным листом.
— Вносите, кто сколько может, на зубок ребенку.
— Это обязательно?
— А как же!
Сам факт сбора денег на подарок нисколько не смущал организаторов подписки, их мучил только один вопрос: что купить младенцу — меховое пальто или вечернее платье?
— Новорожденной меховое пальто?
Конечно, не ей, а маме. А мама — женщина строгая, требовательная. К ней с дешевкой не подойдешь, Этой маме подавай котик, каракуль.
Только-только педагоги ублаготворили маму-завуча, как по классам пошел гулять новый подписной лист. И тоже на зубок. На этот раз дочка родилась уже в доме директора школы. Ну как тут обойтись без подарка? И снова раздался призывный клич инициативной группы:
— Вносите, кто сколько может.
— Пятерки хватит? — спрашивает учительница литературы.
— Мало! Как бы не рассердить директрису.
— Откуда она узнает, кто сколько внес?
— А подписной лист! Вы думаете, она не потребует, не проверит?
Вручили педагоги подарок директрисе, на горизонте замаячил новый подписной лист. Начался сбор денег еще на один подарок. Теперь уже не новорожденной, а новобрачной. Готовилась свадьба в доме учителя физики. Причем женился не сам учитель, а его брат, и педагогам пришлось делать новые взносы. Попробуй не внеси, когда учитель физики — человек с большими перспективами на выдвижение!..
А будущий выдвиженец преподавал не в одной школе, а в двух, поэтому в помощь одной инициативной группе по сбору пожертвований на подарок пришлось создать и вторую.
Кончилась свадьба брата физика, а тут новая напасть. Заболевает заведующая гороно. Сбор денег производится на этот раз уже не в одной и не в двух школах, а по всему городу. Учителя возмущаются, пишут письмо в редакцию. Я звоню в Нукус министру просвещения Кара-Калпакской АССР. Спрашиваю:
— Зачем вы собираете деньги? Завгороно — человек застрахованный. Лечат ее бесплатно. Бюллетень за время болезни больной оплачивается.
А министр отвечает:
— Сбор денег производится не для больной, а для ее сына.
Сын заведующей гороно — человек здоровый, великовозрастный. Он учится в институте, получает стипендию. И что же оказывается? Нукусские педагоги обязаны были сделать подарок и этому сыну тоже. И они преподнесли студенту семьсот рублей наличными. На зубок!
— Ничего не сделаешь, — оправдывается министр. — У нас в Нукусе такой обычай.
От Нукуса до Донбасса семь дней езды в поезде, а обычаи здесь примерно те же. В школах Харцызского района, как пишут в редакцию, тоже ходят подписные листы. Причем деньги на подарки взимаются в Харцызске с педагогов и с родителей. И тоже якобы добровольно.
— Вносите, кто сколько может.
Родители мнутся, но вносят в тайной надежде, что завуч на добро ответит добром и поставит «нашему Петьке» за контрольную четверку вместо двойки.
Адвокаты из Михайловки уже давно не пишут контрольных ни по литературе, ни по математике. Тем
