— Но то и другое есть в городе.
— Мало ли что там есть! Отсюда летим прямо на остров. В город за вашими вещами будет послан человек. Он привезет все до последней нитки. Так что вам нечего опасаться.
— Я забыла сказать, что контракт должен быть заверен нотариусом. Кроме того, в городе будет открыт счет в банке, куда вам следует переводить мой заработок. В банке я оставлю распоряжение расплатиться за “лендровер”, как только накопится нужная сумма. Как видите, мне необходимо побывать в городе.
Лашке свирепо поглядел на Луизу. Казалось, он не может найти подходящих слов, чтобы отчитать строптивую девицу.
Напряжение снял Ловетти — тронул его за плечо:
— Соглашайтесь, Лотар. На мой взгляд, просьбы справедливы. — Он подчеркнул: “просьбы”. — Сеньорита хочет получить гарантии, только и всего. И если глядеть на вещи шире — хорошо, что у нее сильный характер.
— Ну что же! — Лашке шумно перевел дыхание. — Вчера вы одолели индейцев, сейчас победили сразу двух белокожих, причем действовали без ножа.
— А язык? — воскликнул Ловетти. — У сеньориты он острее кинжала!
— Уф, я даже проголодался от волнения. — Лашке подсел к Луизе. — Разрешите съесть еще одно из этих великолепных изделий.
Луиза взглянула на Ловетти, сделала приглашающий жест:
— Ешьте и вы, сеньор! Все равно до острова их не довезти. А для супруги моего нового шефа купим в городе свежие, и не одну коробку! Выкроим часок и разыщем кондитерскую, о которой рассказывала наша общая знакомая Хосеба!
ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Во второй половине дня у дверей новой кондитерской появился мужчина. Возле входа замедлил шаги — казалось, колеблется: зайти сейчас или позже. Но вот ветерок донес мелодичный перезвон и вслед за тем два гулких удара. Это пробили часы на центральной площади. Мужчина толкнул стеклянную вращающуюся дверь и оказался в торговом зале.
Продавщица в кружевной наколке и крахмальном переднике вооружилась широкими щипцами и приготовилась выполнять заказ покупателя. Тот попросил уложить в коробку дюжину пирожных, по одному каждого сорта, и отправился к кассе.
Покупатель знал: владелица кондитерской в этот час обязательно сменит кассиршу — сама сядет за кассовый аппарат. Сообщение, которое имелось для Сизовой, было весьма срочное, поэтому он принял решение — передать информацию немедленно из рук в руки.
Деньги за покупку были заплачены. Мужчина с коробкой пирожных покинул магазин.
Спустя полчаса отдохнувшая кассирша заняла рабочее место. А Сизова в своем кабинете раскрутила бумажную трубочку, полученную вместе с деньгами от покупателя. Это была запись радиоразговора Лашке и падре: радист Сизовой с момента отъезда Луизы и ее спутников почти круглосуточно слушал эфир на известных ему частотах.
Прочитав радиоперехват, Сизова надолго задумалась. Накануне было еще одно важное сообщение: к “отчиму” Луизы приходили с проверкой!.. Вторая часть телеграммы касалась личности лжесвященника. Судя по некоторым данным, он был связан с разведывательными органами США. Сизова должна была углублять контакты с этим человеком.
Итак, эти два известия и сегодняшнее сообщение. Документ свидетельствовал: каким-то образом Луиза добилась своего, не прибегая к помощи Хосебы. Теперь можно было ждать очередного шага противника — попытки завербовать Луизу.
Однако взято было лишь первое препятствие. Основные трудности впереди, и самая главная — проблема связи с Луизой, если она окажется на острове. Надо было думать и принимать решение немедленно. Ведь вертолет, который послал падре, наверное, уже на месте, а то и летит назад, взяв на борт пассажиров.
Первое, что требовалось, — повидать Луизу, как только она окажется в городе. Но как это устроить? Может, поехать в церковь и ждать ее там?
Рука потянулась к списку клиентов кондитерской. В эти часы падре должен быть на месте.
Уже набрав его номер телефона, Сизова опустила трубку на рычаг. Падре ждет возвращения вертолета и, конечно, откажется от встречи с владелицей кондитерской. Значит, идти к падре, не позвонив? Стоп! А почему, собственно, она уверена, что по прибытии в город путники обязательно направятся в церковь?
Куранты на городской площади отзвонили три часа дня, когда Сизова появилась у подножия горы Святого Франциска. Отсюда хорошо просматривались улицы, кварталы домов, а главное, две площади, на которые только и мог опуститься вертолет. Были видны и главные объекты наблюдения — церковь и таверна Кармелы. Таким образом, стало возможно не только проследить за посадкой вертолета, но и узнать, куда потом отправятся его пассажиры.
День выдался солнечный, жаркий. Она огляделась в поисках удобного для наблюдения места. Увидела прилепившуюся к склону горы крохотную кофейню — три столика под брезентовым тентом.
Заняла один из столиков, и тотчас из пристройки появился владелец заведения — пожилой китаец в черной шелковой блузе навыпуск и в широких штанах. Неслышно ступая в мягких веревочных туфлях, приблизился к столику. Заказ был мгновенно подан — чашечка кофе и стакан ледяной воды.
— Это все, — сказала Сизова, потому что китаец остался стоять у столика, склонив голову к сцепленным на животе рукам.
— У меня есть на любой вкус… — Он выдержал паузу. — Все самое лучшее. Госпожа будет довольна.
Сизова покачала головой, поняв, что речь идет о наркотиках.
Медленно тянулось время. Кофе был выпит. Сизова выкурила сигарету, зажгла вторую. Еще через какое-то время она хлопнула в ладоши, подзывая хозяина, и, когда тот появился из подсобки, повторила заказ.
— Очень хороший кофе, — сказал хозяин, ставя на столик новую чашку. — У меня самый крепкий кофе и самый лучший гашиш. — Он проявлял настойчивость, потому что не сомневался: женщина ждет, чтобы ее уговорили заказать наркотики.
Сизову стала забавлять настойчивость хозяина заведения. Может, поболтать с ним? В конце концов, они коллеги — у китайца кофейня, а ей принадлежит кондитерская… Но возник отдаленный рокот. Вертолет боком вывалился из-за горы Святого Франциска, описал широкую дугу и пошел на снижение.
— Смотрите! — Сизова улыбнулась китайцу, который все еще торчал у столика. — Очень красивая машина.
Кармела резала в кухне мясо, когда стены таверны затряслись и с потолка на разделочный стол шлепнулся кусок штукатурки. Швырнув нож, женщина выскочила на крыльцо и прокричала проклятия вслед пронесшемуся вертолету. А тот развернулся в центре площади, коснулся полозьями земли.
— Ну, вот и все, — сказал Лашке, когда вертолет улетел и можно было расслышать человеческий голос. — Поздравляем сеньориту с окончанием вояжа.
Подбежала Кармела. На языке у нее вертелись десятки вопросов. Но Лашке предупреждающе поднял руку:
— Разговоры потом. Главное вы увидели — мы живы и здоровы. Дайте нам отдохнуть и поесть.
Переодеваясь у себя в комнате, Луиза поминутно смотрела в окно — знала, что обязательно появится мать. Заметила ее в дальнем конце площади. Но тут же Ловетти постучал в дверь и объявил, что мужчины готовы к обеду.
— Повремените, я одеваюсь! — Луиза шагнула к окну, толкнула одну из створок.
Сизова увидела, как распахнулось окно. Не останавливаясь, поднесла к губам платок — дала понять Луизе, что сигнал принят.
В дверь постучали снова.
— Еще минута, и мы умрем от голода! — прокричал Ловетти.
— Потерпите, — был ответ. — Я занимаюсь косметикой, чтобы предстать перед вами юной и прекрасной!
